"Крис Банч. Король-Воитель ("Сага о Темном Короле" #3)" - читать интересную книгу автора

выражения на их лицах никак нельзя было назвать дружественными, а один из
них сплюнул, как только его лодка осталась у нас за кормой. Я решил рискнуть
прослыть полным идиотом и обратился к Худу с вопросом, по какой цене сейчас
продаются крабы.
- Да будь я проклят, если знаю, - ответил он. - Вы что, думаете, что
хранители мира за них платят?
Мой вопрос был на самом деле дурацким. Человек с мечом платит лишь в
том случае, если он сам и его офицеры являются благородными людьми.
Я увидел Никею, когда мы были еще на изрядном расстоянии от нее, -
узнал по зареву в ночном небе, как будто от сильного пожара. Город освещался
факелами природного газа, просачивавшегося из подземных кладовых, а древнее
поверье утверждало, что в тот день, когда Город Огней окажется погруженным в
темноту, погибнет и вся Нумантия.
Мы бросили якорь, когда лишь немного перевалило за полдень, и потому я
предположил, что Совет приказал доставить меня в Никею под покровом темноты.
"О боги, чего они могли опасаться?" - несколько раз спрашивал я себя. Разве
не был я повсеместно проклятым первым трибуном, которого ненавидели почти
так же, как и самого императора? Или положение изменилось?
Якорь мы подняли с началом "собачьей" вахты, то есть около четырех
часов утра, и причалили в доках Никеи на рассвете. Нас поджидала конная
группа хранителей мира, сопровождавшая четыре черные санитарные кареты с
крошечными окнами, в которых тюремщики Никеи имели обыкновение перевозить
заключенных.
- Вы сядете вот в эту, - распорядился Каталька. - Если вас кто-нибудь
рассчитывает украсть, то похитители все равно не будут знать, на какую из
карет нападать.
Восхитившись про себя тонкостью этого плана - я даже подумал, что этот
человек может знать и о том, что суп не следует хлебать вилкой, - я вошел в
указанную мне карету.
Пока мы гремели по утренним улицам, я не отрывался от крошечного
окошка. Город Огней всегда кичился тем, что никогда не спал, но теперь он
сильно изменился, и на улицах почти не было людей, за исключением
фонарщиков, гасивших газовые факелы, немногочисленных пьяных да первых
рабочих, направлявшихся по своим делам. Даже пьяницы спешили убраться с
дороги при виде мундиров миротворцев - похоже, солдаты Эрна обладали именно
такой репутацией, о которой я заранее подозревал.
Никея казалась серой, усталой, грязной, а ведь некогда она являла собой
столицу, ярко сиявшую всеми цветами и оттенками. Война, оккупация армией
Майсира, разграбление сокровищниц Нумантии королем Байраном... Но в первую
очередь облик столицы, которую я так любил, изменило осознание
беспрецедентного поражения.
Целые кварталы казались безлюдными, а районы, в которых еще не так
давно жила преуспевающая публика, превратились в трущобы.
Мы миновали кирпичные казармы. Я хорошо их помнил: здесь в прежние
времена размещались Золотые Шлемы - ни на что не годное парадное
подразделение, которым мне некоторое время пришлось командовать. Здания
казались заброшенными, газоны заросли, от белой краски, которой постоянно
красили стволы деревьев, не осталось даже следов, тщательно вымощенные
камнем дорожки были выщерблены. Из окон тянулись веревки с развешанным
бельем (в основном женским). Перед казармами красовался приметный знак: