"Джефф Вандермеер. Подземный Венисс" - читать интересную книгу автора

Сурикат ухмыльнулся, пустив изо рта кровавые пузыри, и уставился на
мужчину.
- Ей уже рыбка не нужна.
Шадрах наконец распознал, какой перед ним подвид: модель городского
убийцы-наемника. Квин собирался продавать их шпионским агентствам примерно
полудюжины городских правительств. Здесь-то зачем эта тварь?
- В принципе ты бы легко отделался, - сказал мужчина. - Если бы я на
тебя не наткнулся.
- Сэээээр? - отозвался сурикат, почти завалившись набок.
Шадрах отступил еще на шаг, не отводя дула от его головы.
- Я о том, что у тебя в башке полно умного железа, - пояснил мужчина.
И сжег суриката дисперсионной волной, оставив только шею и голову,
которая рухнула на кучу пепла. На лице запечатлелось изумленное выражение,
словно обреченное замереть навсегда.
Раздался страдальческий обескураженный вопль:
- Рыбееццццссссс!
Мужчина аккуратно подобрал уцелевший орган за гибкое ухо и перенес на
кухню. Головы наемников создавались таким образом, чтобы в случае чего
несколько дней существовать отдельно от тела. Пусть даже в шоке, даже
страдая нарушением ориентации, а то и с поврежденным мозгом, сурикат еще мог
пригодиться. Он еще мог послужить подходящим орудием мести.
Отыскав на кухне простой клей, Шадрах намазал им обожженный срез на шее
суриката. Зверь оглушительно стонал и плевался. Мужчина обшарил ящики, нашел
небольшое блюдо, приложил к нему отсеченную голову и подержал обеими руками,
давая клею застыть.
Потом уставился в глаза сурикату, пронзительные, сверкающие от боли, и
сказал:
- Мне по хрену, как тебя звали раньше. Теперь будешь Иоанном
Крестителем, сукин ты сын.
Некстати захихикал - и резко оборвал смех, потому что вдруг ощутил,
сколько в нем кроется гнева, злости, которые любой ценой надо было
сдерживать до поры до времени. Всему свое место.
Сурикат ответил:
- Я тебя прикончу. Своими зубами раскушу твои глаза.
Тогда Шадрах воспользовался кухонным прибором (кто-то умный назвал эту
штуку "все-в-одном") и, превратив его в клещи, вырвал зверю все зубы. Тот
перенес и это последнее унижение, вскрикнув лишь раз или два. Затем мужчина
заткнул кровавую течь во рту, запихав туда посудную тряпку, словно кляп, и
тварь успокоилась.
- Сволочь, - произнес Шадрах. - Думаешь, ты лучше чудиков, которые
ошиваются по пустырям? Думаешь, ты больше, чем обычная мудреная машинка?
В одном из ящиков лежали целлофановые пакеты. Мужчина выбрал самый
вместительный, опустил туда суриката, запихал пакет в огромный карман плаща
и сообщил:
- Так, Иоанн Креститель, мы идем под землю. По-моему, здесь, на свету,
мне больше делать нечего.

* * *

Шадрах поел в кафе в районе Канала, не обращая внимания на придушенный