"Джефф Вандермеер. Подземный Венисс" - читать интересную книгу автора

доносит морской аромат, к которому примешивается мятная свежесть опавшей
хвои. Так вот где должны были прятаться хитрые звери из района Толстого,
покидая сотни секретных убежищ, чтобы подлунными лучами прогуляться к морю
по белой галечной дорожке.
За спиной хрустят, перекатываясь, камешки. Ты замираешь, уходишь с
тропы и, спрятавшись под елью, достаешь пистолет.
Шум нарастает, и вскоре, озаренные лунным светом, отмытые от заразы и
грязи, появляются две темные фигуры. У первого незнакомца извилистый длинный
нос - это, должно быть, ганеша. Второй, повыше и тоньше, похожий на
горностая, - наверняка еще один сурикат. Пара проходит мимо, давясь смехом,
обмениваясь веселыми посвистами, пощелкиваниями, повизгиваниями. Получается,
между собой эти существа не разговаривают по-человечьи. А зачем?
Луна окутала их тела голубовато-зеленым свечением. Запах шерсти
усилился.
Пропустив собеседников, ты украдкой выбираешься из укрытия и следуешь
за ними, чувствуя себя такой незащищенной... Спустя время деревья начинают
редеть, их сменяет диковинный частый кустарник, а потом узловатые корни,
ползущие по солончаковой почве, вязкой, почти как настоящая грязь. Дорожка
из белой гальки заводит в настоящую топь - узкую полосу, окаймляющую ручей,
который бежит под мостом. Из топи смотрит миллион глаз на тонких стебельках:
тысячи манящих крабов щелкают клешнями, наблюдая за твоими шагами. На
панцирях играют призрачные блики.
Идешь по мосту. Вода внизу темно-синяя, ни следа химикатов - похоже,
постарался очень мощный фильтр, - и сквозь нее серебристо поблескивают
невиданные трехглазые рыбки; все в чешуе, точно средневековые воины в
кольчугах, они что-то бормочут и по-стариковски выпячивают губы, а в их
безостановочной суете читается ледяная разумность.
За мостом ели снова обступают дорожку. В воздухе так разит сурикатом,
что тебя безудержно тянет чихнуть. Между косматыми кронами мерцает какое-то
сияние, не от луны, и ты идешь за ним. Каждый шаг заводит все глубже в
какую-то странную сказку. Загадочный свет, одновременно яркий и рассеянный,
умирающий, обрисовывает ветви точеным рельефом, покрывает землю
разгорающимися золотистыми отблесками. Вскоре уже приходится огибать их,
обходить стороной, подбираясь ближе, только если подвернется укрытие -
раскидистый куст или очень толстое дерево. До слуха долетает смех, щебет
разговоров и время от времени - душераздирающий звериный вопль. Вокруг живым
туманом клубится, прожигая воздух, мелкая мошкара.
Наконец ты замечаешь какое-то движение, начинаешь различать голоса,
хотя и не понимаешь язык. Потом, прячась под сенью ветки - чересчур короткой
и растрепанной! - вообще ползешь вперед и замираешь в двух шагах от большого
просвета, который должен раскрыть все тайны.
Гудят усталые руки, земля царапает подбородок. Подставив лицо ветру, ты
видишь сквозь путаницу еловых лап озаренное фонарями, весьма взбудораженное
собрание сурикатов и ганешей; оживленно жестикулируют лапы, качаются змеями
хоботы, потоками льются щелчки, свист и чириканье - тоже, если судить по
голосам, полные возбуждения. Несколько юных особей с довольным видом
перебирают друг другу шерстку или шаловливо носятся по опушке. Это на первом
плане, а в глубине играет голографический фильм, который смотрит облитая
дрожащим светом группа все тех же сурикатов и ганешей. Поискав глазами
Сальвадора, ты медленно переводишь взгляд на голоэкран. Поначалу перед