"Виктор Баранец "Главы из книги 'Рыцари и негодяи', опубликованные в номерах 'Совершенно секретно'." - читать интересную книгу автора

майора-дистрофика, который звонко выскребал ложкой тушенку из
консервной банки и рассказывал о том, что у его детей и жены эта
тушенка уже вызывает рвоту. На Камчатке в магазине "Военторга" офицеры
и прапорщики брали продукты "под запись" в долговой книге - до
получки. Когда же приходила получка, долги в три раза перекрывали ее.
На Арбате бомжующий ветеран Великой Отечественной войны десятый день
скандально торговался с чавкающим жевательной резинкой скупщиком
наград. Тот предлагал старику загнать орден Красного Знамени за
тридцать тысяч. Хозяин ордена хотел сто. И кричал на спекулянта:
- Ты еще ссыкун, чтобы давать за добытый кровью орден семь
пакетов кефира!

С НАМИ ЧТО-ТО ПРОИСХОДИТ.

Уже пишется славная летопись еще одной ратной кампании -
чеченской. Хоть бы историки не забыли чего, особенно как десантным
полком мы за два часа брали Грозный. А затем вывозили в Ростов, как
мороженую говядину, трупы наших пацанов, "умиравших с улыбкой на
устах".
На подмосковной военной авиабазе Чкаловской долго не пересыхал
ручей цинковых гробов, в которых были запаяны русские воины - седые
полковники и 19-летние пацаны. Уже вся Россия "заминирована" этими
неуклюжими и страшными металлическими коробками с кодом "Груз-200".
Цинковый гроб стал единицей измерения "эффективности" нашей политики.
Где-то на северной окраине Грозного в январе 1995-го чеченский
снайпер выцелил светлую голову моего друга полковника Володи
Житаренко. Кто хоронил погибших на войне друзей, тот знает, что нет на
свете тяжелее ноши, чем гроб друга. Но эта ноша неподъемна, если друг
гибнет на бестолковой войне.
Верховный Главнокомандующий купался в Черном море, играл в теннис
и дегустировал редкостные южные вина, а его полки совсем рядом тупо
терзали чеченские села, смутно понимая, какой такой "конституционный
порядок" по велению президента они пришли сюда наводить. Слепая жажда
мести за погибших товарищей очень часто была двигателем геройства.
Еще ни одна армия мира не добивалась победы там, где ее солдаты
не понимали, во имя какой идеи они идут на смерть.
Военный хирург, за три чеченских месяца наковырявшийся в
человеческом мясе больше, чем за 30 лет службы, рассказывал мне, что
чаще всего ему приходилось слышать от искалеченных пациентов крик: "За
что?!"
Он не знает ответа. Армия не знает ответа. Страна не знает
ответа.

"ЗА НАШУ СОВЕТСКУЮ АРМИЮ!"

После того как Горбачев принял "историческое" решение о выводе
наших войск из Европы, в армии начался период невиданного морального
разложения, которое еще больше усугубилось при Ельцине, развязавшем
руки "дикому" бизнесу. Сокращение Вооруженных Сил с их гигантскими и
плохо контролируемыми запасами оружия и вещевого имущества и других