"Наталья Баранова. Нель" - читать интересную книгу автора

связь. Кто-нибудь, когда-нибудь это разгадает. Мне оно до лампочки... Я
знаю, что информация из этого хранилища может быть доступна. Она доступна.
Всем. Всегда. Личность одного человека может быть заменена личностью другого
человека. Могут соединиться две личности в одну, если информация в базисе
однотипна. Может быть, и по другому - вплоть до сумасшествия. Но это все -
частные случаи. Главное же то, что мы все постоянно находимся в
информационном океане и никогда не перестаем взаимодействовать с ним. Мы,
каждый - частица ноосферы. Все вместе, мы образуем сферу разума или сферу
безумия. И это зависит только от нас. От каждого по отдельности и всех
вместе. Общественное мнение, даже не высказанное словами, имеет над каждым
из нас огромную власть. Отсюда трагедии тех, кто вырвался далее
общеизвестных фактов. Вспомни Коперника и Галилея, вспомни Циолковского, они
становились изгоями или их считали сумасшедшими. Они просто были не такими
как все остальные, они осмеливались идти дальше и быть иными. Без поддержки
общества. Единственное, что их поддерживало, так это только уверенность, что
в конечном итоге они правы. Что потом доказывалось временем. У нас похожий
случай.
Анастасия грустно улыбнулась.
- Ты много на себя берешь, Нель, - заметила она, - ты же не Бруно.
- Разумеется. Это я себе уже говорила. И ты не первая, кто это
повторяет мне. Но ты потеряла дар. И я тоже, когда-то... тоже. В один день,
в один момент. И ты не знаешь, что наш дар связан с ноосферой. Пока ты не
противоречишь ее основам, пока не осмеливаешься жить своим разумом, думая,
а, не только повторяя, - все идет гладко, и препятствий нет. Я не говорю обо
всех ноосферах, которые могут быть в мире. Я говорю о Земле. О привычке
жить, не задумываясь, которая кладет свой отпечаток на ноосферу нашего мира.
В ней, как и в нас, живущих не задумываясь, есть ошибка, вирус, тормозящий
наше развитие. Ошибка, которая множит ошибки. Ты потеряла дар, оттого, что
вышла за пределы, за грань. Ты и я - мы вне той ноосферы. Мы не можем
пользоваться ее потенциалом. Мы вне программы. Теперь мы можем только то,
что можем мы. Так будет продолжаться, пока не изменится что-то в той
ноосфере, откуда мы вышли.
- А если не изменится?
- Не изменится ничего и в нас. Дар не вернется. У тебя будет только то,
что ты уже имеешь, что, может быть, ты в себе разовьешь. Помощи от остальных
не будет, пока они не поймут тебя, пока ты не заразишь их этой болезнью. Или
не вылечишь от ошибок. Но, какая, в сущности, разница? У программы - вируса
и программы - доктора есть одно интересное свойство, они обе изменяют то,
что существовало до их появления. Но есть и маленькое различие, внутри самой
системы не заметное и зависящее только от привязанности к стереотипу, но
основополагающее - вирус несет лавину ошибок, а доктор их исправляет.
Кстати, если все вокруг одинаковы, как различить, - они здоровы или больны?
С чем сравнивать?
Нель отошла к окну, посмотрев на улицу, равнодушно пожала плечами.
- Знаешь, Настя, - проговорила она, - если я не права, если мы обе не
правы, этому миру бояться нечего. Информация, в которой нет ошибок, не
уничтожается, а становится базисом, основой для еще одного витка. Если я
ошибаюсь, если я - большая ошибка, то исчезнет только то, что во мне. На
весь остальной мир, как бы я не желала, это не повлияет.
- Тебя это устроит?