"Александр Барков, Геннадий Цыферов. А будет ли удача? " - читать интересную книгу автора

лохматая голова с орлиным носом возвышается над нами. Он управляет нашим
челном, словно древний языческий идол.
Холодает. Мы то и дело зябко поеживаемся. Глаза стали слипаться.
Вязкая дрема начала околдовывать и клонить нас, но мы гнали ее прочь.
Охота есть охота. Слух всегда должен быть чутким.
Часа полтора мы плыли молча, не проронив ни слова. Но внезапно вновь
вздрогнули и были потрясены полным неистовства ревом.
Олень тихо подошел к берегу, пощипал траву и остановился на голом
бугре. Гордый, стройный, величественный. Еще мгновение - прогремел
выстрел, и он тяжело, неуклюже и глухо упал в воду.
- А ну, поднажмем, братцы! - шепнул Ряднов, и весло его с силой
погрузилось в воду.
Лодка шла к темнеющему вдали берегу, к тому месту, где с шумом упал с
бугра гордый красавец олень..."
Далее Охотников, как бы сбросив пелену с глаз, продолжает читать
письмо:
"Боже мой! А Ваш визит к хану...
Недавно на балу у Лиговских я рассказала об этом. Все очень смеялись.
Даже немецкий посланник, барон, тот, кто всегда так серьезен, и он,
представляете себе, соизволил ухмыльнуться.
Одним словом, было очень, очень весело.
Конечно, господин писатель, кое-что в Вашем рассказе я изменила. Но,
думается, Вы не будете строго судить меня. Впрочем, дабы Вы не обижались,
расскажу, как я все это представила:
- Блистательный гвардеец Охотников чинно шествует в тронный зал. В
одной руке у него широкополая шляпа, в другой - дорогая трость. Переступив
порог, он на мгновение задерживается и, поклонившись хану, важно следует
далее. И вдруг кто-то снимает на ходу у его сиятельства... сапог!
"Разбой! - кричит гвардеец. - Настоящий разбой!"
"Совсем нет... - вежливо объясняет переводчик. - Этикет. При
появлении хана каждый перс должен находиться в чулках".
"Но я, я - европеец!" - негодует поручик.
Наконец, после долгих переговоров, во время которых бедный поручик
прыгает на одной ноге, ему возвращают сапог.
Не правда ли, господа, забавно?! Но надо знать Охотникова! Уж он-то
умеет постоять за себя. Тем более, когда его заденут! И вот поручик, надев
сапог, тут же надевает шляпу.
Хан изумлен. Однако, нимало не смутившись, гвардеец вежливо объявляет
его высочеству: таков этикет в Европе. Короли снимают сапоги и шляпу, а
дворяне сидят одетые...
Милый Охотников! Может быть, я что-то перепутала. Не обессудьте:
девичья память.
Ну а как Вы курили кальян?! Видимо, это и в самом деле было забавно.
Щеки у Вас дулись, а из носу дым валил клубами. Когда-то в детстве я
читала прелестную сказку про великанов. Наверное, вы были таким же
великаном.
Балы, на которых я сейчас бываю, так неинтересны, так скучны там
люди, что порой припадок холодной мизантропии овладевает мной... Меня
весьма утешило и развеселило Ваше письмо.
Благодарю Вас. Последнее время я частенько вспоминаю о нем. Кажется,