"Александр Барков, Геннадий Цыферов. А будет ли удача? " - читать интересную книгу автора

- Но не в том дело, сударь, - продолжает путешественник. - Сей скот
очень не любит своего бакинского родственника. И если мы незаметно
поссорим их...
Гмелин хлопает себя по карманам, и рука его ползет за обшлаг.
- "Фет Али-хан! Великий наш покровитель! Дерзнули мы еще раз
обратиться к Вашей милости. Ибо, знаем мы, сердце Ваше подобно дождю в
пустыне. Как о блаженстве вспоминаем мы сейчас о днях, проведенных в Вашем
княжестве. Благодарим небо за дары эти. Скорбя сердцем, должны сознаться:
там в Дербенте мы не смогли до конца оценить все благородство души Вашей.
Бакинский хан, конечно, светел и мудр. Но нас он не жалует. Принимает за
каких-то лазутчиков. Вновь прибегаем к Вашей помощи. Пособите нам,
чужестранцам. Да возблагодарит Вас аллах и небо".
Собеседники пожимают друг другу руки и беззвучно смеются. На третий
день Фет Али прислал кое-какое снаряжение и двенадцать солдат.
- Охранять вашу милость в Сальяны и Ензели, - доложили солдаты.
- Дабы не сбежали, - уточнил Охотников.


Глава VIII. ВЕСТИ С РОДИНЫ

"Друг мой! Милый, благородный друг!
Сколь давно, сколь долго я Вас не видела...
Поверьте, я очень скучаю по Вас, Евгений. Единственное и последнее
утешение мое теперь - это ваши письма.
Сударь, да Вы и в самом деле настоящий писатель! Как хорошо, как
метко Вы пишете о ночных звуках в горах: "Порою поднимут отчаянный гвалт
потревоженные кабаном стада гусей и казарок. Почуяв лакомую добычу, с воем
отправляются на промысел волки, то внезапно заревет выпь..." Или в другом
письме еще лучше об охоте на оленя..."
И Охотников невольно роняет голову на руки, закрывает глаза и
припоминает подробности той давней осенней охоты:
"...Берег горной реки обрывистый и каменистый в излуке. На нем два
заброшенных шалаша. Их выстроили из камыша и хвороста местные охотники. Мы
облюбовали это место и расположились здесь с вечера. Вскорости разожгли
костер и через час в почерневших от копоти котлах, подвешенных над огнем,
кипел и дымился отменный плов.
Шагах в двадцати от нашей стоянки начиналась чаща, перемешанная с
камышом.
Славно отужинав, мы привели в порядок свое охотничье хозяйство: сумы,
патронташи, ружья - и по команде обстоятельного казака Ряднова заняли
места в лодке.
Ночь сыра и темна. Луна то пряталась в густых облаках, то лукаво
подмигивала нам. Тишина повисла в воздухе: ни ветер, ни птица, ни рыба не
тревожили гладкую поверхность сонной реки.
И вдруг поблизости тишину оборвал глухой, протяжный рев. Сердца наши
разом заколотились часто-часто от столь долгожданного и столь внезапного
звука. В воображении каждого охотника предстает гордый олень,
пробирающийся по крепи и вызывающий на бой яростного соперника. Лодка
между тем легко и быстро скользит по воде. Могучая фигура Ряднова неслышно
двигается взад и вперед, мерно поднимая и опуская длинное весло. Его