"Клайв Баркер. Полночный поезд с мясом (Сб. "Жизнь зверя")" - читать интересную книгу автора

прожил в Нью-Йорке, на улицы города были выплеснуты целые потоки крови.
Точнее, не на сами улицы, а в тоннели под ними. "Подземный убийца" -
таково было модное выражение, если не пароль того времени. Только на
прошлой неделе сообщалось о трех новых убийствах. Тела были найдены в
одном из вагонов сабвея, на Авеню оф Америка - разрубленные на части и
почти полностью выпотрошенные, как будто какой-то умелый оператор
скотобойни не успел закончить свою работу. Эти убийства были совершены с
таким отточенным профессионализмом, что полицейские допрашивали каждого
человека, который, по их сведениям, когда-либо имел дело с торговлей
мясом. В поисках улик или каких-нибудь зацепок для следствия были
тщательно осмотрены мясоперерабатывающие фабрики в портовом районе и дома,
где жили жертвы преступления. Газеты обещали скорую поимку ^убийцы, но
никто так и не был арестован,
Недавние три трупа были не первыми из обнаруженных в аналогичном
состоянии; в тот самый день, когда Кауфман приехал в город, "Тайме"
разразился статьей, которая до сих пор не давала покоя впечатлительным
секретаршам из его офиса.
Повествование начиналось с того, что некий немецкий турист,
заблудившись в сабвее поздно ночью, в одном из поездов набрел на тело.
Жертвой оказалась хорошо сложенная, привлекательная тридцатилетняя женщина
из Бруклина. Она была полностью раздета. На ней не было ни одного лоскута
материи, ни одного украшения. Даже клипсы были вынуты из ушей.
Не менее экстравагантной выглядела та систематичность, с которой вся
одежда была свернута и упакована в отдельные пластиковые мешки, лежавшие
на сиденье возле трупа.
Здесь орудовал не обезумевший головорез. Тот, кто это сделал, должен
был быть чрезвычайно организованным и хладнокровным субъектом; каким-то
лунатиком с весьма развитым чувством опрятности.
Еще более странным, чем заботливое оголение трупа, было
надругательство, совершенное над ним. В сообщении говорилось - хотя
полицейский департамент не брался подтверждать сведения репортера, - что
тело было тщательнейшим образом выбрито. На нем был удален каждый волос:
на голове, в паху и в подмышках; волосы сначала срезали чем-то острым, а
потом опалили. Даже брови и ресницы были выщипаны.
И наконец, это чересчур обнаженное изделие было подвешено за ноги к
поручням на потолке вагона, а прямо под трупом была поставлена пластиковая
посудина, в которую стекала кровь, сочившаяся из ран.
В таком состоянии нашли обнаженное, обритое, повешенное вниз головой
и практически обескровленное тело Лоретты Дайс.
Преступление было омерзительным, педантичным и обескураживающим.
Оно не было ни изнасилованием, ни каким-то изощренным истязанием.
Женщину просто убили и разделали, как мясную тушу. Мясник же как в воду
канул.
Отцы города поступили мудро, запретив посвящать прессу в
обстоятельства убийства. Было решено, что человека, обнаружившего тело,
необходимо отправить в Нью-Джерси, где он находился бы под защитой местной
полиции и где до него не смогли бы добраться вездесущие журналисты. Однако
уловка не удалась. Один нуждающийся в деньгах полицейский поведал все
детали преступления репортеру из "Таймс" - Теперь эти тошнотворные
подробности обсуждались всюду, они были главной темой разговоров в каждом