"Клайв Баркер. Пропащие души (Сб. "Жизнь зверя")" - читать интересную книгу автора

судорогах. За конторкой никого не было. Гарри было направился к лестнице,
как вдруг молодой парень с гладко выбритой яйцеобразной головой,
украшенной единственным кокетливым завитком волос, приглаженным к черепу,
выступил из темноты и схватил его за руку.
"Здесь никого нет," - сообщил он Гарри.
В более благоприятный день Гарри с наслаждением раздавил бы такое
яйцо голыми руками. Но сегодня это было еще не самым худшим. Поэтому он
просто сказал: "Отлично. Тогда я поищу другой отель". Кокетливый Завиток,
судя по всему, успокоился. Сжимавшая рука ослабла. В следующее мгновение
Гарри нащупал пистолет и со всей силы врезал им по подбородку Кокетливого
Завитка. Целая гамма чувств отразилась на лице юноши в тот момент, когда
он, плюясь кровью, отлетел к стене. Поднимаясь по лестнице, Гарри услышал
внизу рев юноши: "Дариус!".
Крики и звук борьбы не вызвали никакой реакции из комнат отеля.
Похоже, он пустовал. Гарри начал догадываться, что отель предназначался
для других целей, далеких от традиционного гостеприимства.
А потом дверь в конце коридора открылась, и самые худшие опасения
подтвердились. На пороге комнаты стоял мужчина в сером костюме, сдиравший
с рук пару окровавленных хирургических перчаток. Гарри он показался смутно
знакомым. Чувство "дежа вю" начало мучить его с того момента, как
Кокетливый Завиток выкрикнул имя своего хозяина. Им был Дариус Марчетти,
также известный, как Жестянщик. Один из упоминаемого только шепотом ордена
Теологов-Убийц, которые подчинялись или Риму, или Аду, или обоим сразу.
"ДэМор..." - произнес он.
Гарри попытался бороться с желанием ограничиться неприятными
воспоминаниями и покинуть отель.
"Что произошло здесь?" - требовательно спросил он, делая шаг в
направлении открытой двери.
"Не твое дело," - предупредил Жестянщик. "Пожалуйста, не подходи
ближе".
В маленькой комнате горели свечи, и в их щедрых отблесках Гарри
увидел тела, лежащие на разобранной постели. Женщина с Райд-стрит и ее
плод. Обоих разделали с поистине римской аккуратностью.
"Она не причем," - сказал Марчетти, не слишком смущенный тем, что
Гарри увидел результаты его работы. "Все, что мне было нужно - ребенок".
"И кем он был?" - поинтересовался Гарри - "Демоном?"
Марчетти пожал плечами: "Мы никогда не узнаем... Но в это время года
обычно находится что-нибудь, что пытается пробраться через рубеж между
мирами. И мы должны, скорее, заботиться о безопасности, чем сожалеть.
Кроме того, есть некоторые люди - а я причисляю к ним и себя - которые
верят в излишек Мессий..."
"Мессий?" - переспросил Гарри. Он еще раз взглянул на тощее тельце
ребенка.
"Я подозреваю, в нем была Сила," - пояснил Марчетти - "Но теперь она
в любом случае ушла. Будь благодарен, ДэМор. Твой мир не готов к
Откровению".
Он взглянул через плечо Гарри на юношу, поднимавшегося по ступенькам.
"Патриций, будь так добр, подгони машину. Я опаздываю на мессу."
Он швырнул перчатки на кровать.
"Ты не вне закона," - заявил Гарри.