"Клайв Баркер. Книги Крови (Книги 4-6)" - читать интересную книгу автора

целеустремленностью, они обратились к нему. Потом поползли вверх по его
груди, цепляясь за пуговицы его итальянской куртки. Подъем закончился на
его горле.

Левая рука Чарли была напугана. Ей требовалась поддержка, одобрение,
короче говоря, ей требовалась Правая. Ведь это Правая была Мессией новой
эры, предсказавшей жизнь вне тела. Теперь нужно было ознакомить с этим
учением армию освобожденных, иначе она превратится просто в банду
разбойников. Если это случится, разгром неизбежен: таков опыт всех
восстаний.
Поэтому Левая повела их назад к дому, разыскивая Чарли в последнем
месте, где она его видела. Конечно, глупо было надеяться, что он все еще
там, но это был акт отчаяния. Но обстоятельства благоприятствовали им. Хотя
Чарли в доме не было, но был доктор Джудвин. А его руки знали и где Чарли
находится, и дорогу туда.

Босуэлл не осознавал, куда он бежит и зачем. Он полностью потерял
ориентацию. Но какая-то часть его, кажется, это знала, потому что ближе к
мосту он пошел быстрее, потом побежал, не обращая внимания на горевшие
легкие. Он понял, что бежит, куда несут его ноги.
Внезапно из-за поворота показался поезд. Он не гудел, не предупреждал.
Может, машинист и заметил его, но что он мог сделать? Кто был виноват в
том, что ноги неожиданно вынесли его на полотно? Последней мыслью Босуэлла
было то, что поезд просто следовал из пункта А в пункт В и по пути отрезал
ему ноги выше колен. Потом поезд налетел на него с оглушительным свистом
(так похожим на крик), и все погрузилось в темноту.

Черного парня доставили в больницу сразу после шести: день начался
рано, и пациентов оторвали от их невеселых снов. Разнесли чашки серого чая,
измерили температуру, раздали лекарства. Случай с парнем не отразился на
распорядке.
Чарли опять снился сон. На этот раз это были не истоки Нила, не
императорский Рим, не финикийский невольничий корабль. Этот сон был
черно-белым. Ему снилось, что он лежит в гробу. Рядом стояли Эллен
(подсознание еще не примирилось с фактом ее смерти), его отец и мать.
Кто-то подошел (уж не Джудвин ли? - голос казался знакомым) и велел
закрывать крышку, и он попытался сказать, что это ошибка, что он жив. Они
не слышали его. В панике он кричал снова и снова, но никто не реагировал, и
ему оставалось только лежать и смотреть; как его хоронят заживо.
Потом он слушал заупокойную службу над головой, слышал скрип венков, а
тьма могилы все росла и росла. Он погружался в землю, все еще пытаясь
протестовать. Но воздух внизу был спертым, и он стал задыхаться. В рот
вместо воздуха набилось что-то - может быть, цветы? - и он не мог даже
повернуть голову, чтобы их выплюнуть. Теперь он слышал стук земли о крышку
гроба и - Господи боже! - слышал, как вокруг него роятся черви, предвкушая
добычу. Сердце его тяжело билось, лицо, он знал, побагровело от удушья.
Потом вдруг кто-то оказался с ним в гробу, кто-то, разрывающий его
путы.
- Мистер Джордж! - обратился к нему этот ангел милосердия. Это была
сиделка из больницы, это она была с ним в гробу. Она, образец спокойствия и