"Клайв Баркер. Книга демона, или Исчезновение мистера Б." - читать интересную книгу автора

Вот так. Вы удовлетворены? Я не рассказывал этого никому сотни лет с
тех пор, как все случилось. Но сейчас рассказал вам, чтобы вы знали, как я
отношусь к книгам. Почему мне нужно видеть, как их сжигают.
Ведь это не сложно понять? Я был маленьким демоном, когда мои записки
спалили на моих глазах. Со мной поступили несправедливо. Почему у меня
отняли возможность рассказать свою историю, а сотням других, куда менее
интересных рассказчиков позволяют издавать книги? Я знаю, как живут
писатели. Они просыпаются, когда захотят, и топают к столу, даже не заходя в
ванную, усаживаются, закуривают сигару, пьют сладкий чай и пишут всякую
чушь, что приходит им в голову. Вот это жизнь! И я бы мог так жить, если бы
мое первое творение не сожгли. А ведь во мне живут великие шедевры. Шедевры,
от которых зарыдает небо и раскается ад. Но разве мне позволили написать их,
излить душу на страницы? Нет.
Вместо этого меня заточили в переплет этой убогой книжонки, и я прошу
сочувствующую душу об одном:
- Сожгите эту книгу.

* * *

Нет, нет, все еще нет.
Почему вы медлите? Думаете, что найдете здесь возбуждающие подробности
о демонации? Что-нибудь извращенное и непристойное, как в других книгах о
подземном мире (или об аде, если хотите)? Большая часть таких писаний -
выдумка. Ведь вы и сами это знаете. Всего лишь старые сплетни, замешанные на
глупых байках алчным писакой, не знающим о демонации ничего.
Вам любопытно, откуда я знаю, что нынче выдается за правду? Не все
старые друзья покинули меня. Мы переговариваемся мысленно, когда позволяют
обстоятельства. Как узник в одиночном заключении, я умудряюсь получать
весточки из большого мира. Не много, но хватает, чтобы не сойти с ума.
Видите ли, я настоящий. В отличие от самозванцев, выдающих себя за
воплощение тьмы, я и есть та самая тьма. Если бы у меня появился шанс
сбежать из бумажного плена, я бы причинил людям столько страданий и пролил
такие моря крови, что само имя Джакабока Ботча стало бы олицетворением зла.
Я был... нет, я был и есть заклятый враг человечества. И я воспринимаю
эту вражду всерьез. Когда я жил на воле, я делал все возможное, чтобы
причинить боль моей жертве, независимо от ее невинности или греховности.
Чего я только не делал! Понадобилась бы еще одна книга, чтобы перечислить
все зверства, изобретенные мной, - и я ими горжусь. Я осквернял святые места
и учинял насилие над их обитателями. Бедные обманутые фанатики думали, что
образ страдающего Спасителя может отвратить меня. Они размахивали распятием
и приказывали мне убираться.
Конечно, это ни разу не сработало. И как же они кричали, как просили
пощады, когда я привлекал их к своей груди! Стоит ли упоминать, что я -
создание на редкость уродливое. Спереди от макушки до бесценных органов
между ног все мое тело жутко обожжено костром, в который я упал (папаша
Гатмусс оставил меня там пожариться минутку-другую, пока угощал тумаками мою
мать), - обожжено настолько, что ящероподобное туловище превратилось в
месиво ярких келоидных рубцов. Мое лицо было - и остается - хаотичным
нагромождением красных упругих волдырей из мяса, поджаренного в собственном
соку. Глазницы - две пустые дыры, ни бровей, ни ресниц, та же история с