"Клайв Баркер. Книга демона, или Исчезновение мистера Б." - читать интересную книгу автора

жизнь. Дальше пошли новые бесценные образчики идиотизма.
- Мы, конечно, разные. Ну, ты мелкий шкет, а я...
- А ты нет? - предположил я.
Он ухмыльнулся. Мы явно понимали друг друга.
- Точно. А когда ты вот такой, как я, а сын у тебя - вот такой, как ты,
разве не естественно лупить его день и ночь?
Я решил запутать его, сыграв в адвоката демона.
- Ты уверен? - спросил я его.
Его улыбка немного поблекла, паника мелькнула в крошечных блестящих
глазках.
- Почему бы нет? - спросил он.
- Не спрашивай меня. Сейчас не я рассказываю о том, о чем думаю.
- А! - перебил он меня, чтобы высказать мысль, пока та не канула в
небытие, - вот оно что! Это ведь неправильно?
- Неправильно что? - спросил я, перепиливая веревку, пока дружеская
пикировка продолжалась.
- Вот это, - ответил папаша Г. - Это неправильно. Сын не должен убивать
собственного отца.
- Почему же, если отец пытался убить его?
- Не пытался он убить. Никогда. Может, закалить чуток. Но убить - нет,
никогда. Никогда.
- Ну, папаша, тогда из тебя лучший отец, чем из меня сын, - сказал я. -
Но меня это не остановит, и веревку я все равно перережу, а падать отсюда
далеко. Ты разобьешься вдребезги, если тебе повезет.
- Если мне повезет?
- Да. Я не хотел бы, чтобы ты лежал там на помойке живой с перебитым
хребтом. Особенно если учесть, сколько голодных демонов и про клятых бродит
в тех краях. Они сожрут тебя, а это слишком ужасно, даже для тебя. Пора
смириться и молить о смерти, потому что так умирать гораздо легче. Долгое
падение, и все. Чернота. Конец папаши Гатмусса, раз и навсегда.
За разговором мы миновали несколько кругов. Если честно, я потерял им
счет и не знал, сколько осталось до поднебесного мира. Наверное, три. Мой
нож затупился, так много ему пришлось пилить, но веревка была уже перерезана
на две трети, а вес сети натягивал оставшиеся нити, и они лопались от
малейшего прикосновения моего лезвия.
Теперь я знал, что мы близки к поверхности, потому что слышал голоса
где-то над собой. Вернее, один-единственный голос. Он кричал.
- Тащите же! Все вы, и ты тоже! Работайте! Нам попалось что-то крупное.
Это не великан, но что-то большое!
Я глянул вверх. Над нами в сотне метров был слой камня с расселиной,
расширявшейся с одного конца. И в этой широкой трещине исчезали четыре
веревки - две, державшие папашу Г. и меня, и пара других, на которой висела
приманка. Яркий свет, рвавшийся сквозь расселину, был мощнее всего, что я
когда-либо видел внизу. Он щипал мне глаза, поэтому я отвел взгляд и
приложил все усилия к перепиливанию последних упрямых нитей веревки. Однако
вид расселины остался выжженным в моем мозгу, как после удара молнии.
В последние две-три минуты папаша Г. оставил и бесконечный речитатив
оскорблений, и абсурдные попытки воззвать к моей сыновней любви. Он просто
смотрел прямо в дыру в небесах Первого круга, и ее вид рождал в нем
первобытный страх. Папаша выплевывал мольбы, вскоре сменившиеся звуками,