"Джулиан Барнс. Бдительность" - читать интересную книгу автора

заглянуть в нее до начала концерта. Тогда вы будете знать, что в нем
играется. Запоздание чревато зрительным отвлечением и некоторым количеством
относительно негромкого шума; вы упустите часть музыки и можете вызвать
раздражение у некоторых сидящих поблизости и особенно у человека, сидящего в
кресле К37". Иногда программка содержит кое-какую информацию, смутно
граничащую с советом касательно мобильных телефонов или использования
носового платка, чтобы кашлять в него. Но хоть кто-нибудь обращает внимание?
Ну как курильщики, читающие на пачке предупреждение о вреде для здоровья.
Они воспринимают и не воспринимают, на каком-то уровне сознания не веря, что
это относится к ним. Вот и с кашлюками, наверное, точно так же. Впрочем я бы
не хотел показаться понимающим, это путь к прощению. Ну а что до информации,
насколько часто вы видите, как достается платок-глушитель? Однажды я сидел в
глубине партера - Т21. Концерт Баха. Мой сосед Т20 внезапно начал
вздыбливаться, будто верхом на мустанге. Выпятив таз, он отчаянно полез за
носовым платком и умудрился одновременно подцепить большую связку ключей.
Отвлеченный их бряканьем об пол, он позволил чиху и носовому платку
разлететься в разных направлениях. Покорно благодарю вас, Т20. Затем
половину медленного движения он опасливо рассматривал свои ключи. И в конце
концов разрешил дилемму: твердо поставил на них ногу и удовлетворенно
обратил взгляд на солиста. Время от времени легкий металлический скрип под
подметкой его елозящего ботинка добавлял к партитуре Баха несколько полезных
мелизмов. Allegro завершилось, и маэстро Хайтинк медленно опустил голову,
как бы разрешая всем в зале использовать плевательницы и обсудить свои
рождественские покупки. 539, венская блондинка, хроническая листальщица
программки и поправщица прически, нашла много чего сказать мистеру Стоячий
Воротничок в J38. Он согласно кивал на тему цен за пуловеры или что-то там
еще. Может быть, они обсуждали изящество туше Шиффа, хотя я сомневался.
Хайтинк поднял голову, давая знать, что болтовню пора отключить, поднял
палочку, требуя прекратить кашлянье, затем добавил особый полуоборот с
настороженным ухом, показывая, что он, лично он, теперь намерен очень-очень
внимательно слушать вступление пианиста. Larghetto как вы, вероятно, знаете,
открывается сольным вступлением рояля, возвещающим, как потрудившиеся
прочесть программку знают заранее, "простую, безмятежную мелодию". И еще:
это тот концерт, в котором Моцарт решил обойтись без труб, кларнетов и
барабанов. Иными словами, нас приглашают слушать рояль даже еще более
внимательно. И вот голова Хайтинка сохраняет полуоборот, Шифф предлагает нам
первые безмятежные такты, а J39 вспоминает, что именно не успела сказать про
пуловеры.
Я перегнулся и ткнул немца. Или австрийца. Кстати, у меня нет никаких
предубеждений против иностранцев. Не отрицаю, будь это массивный
откормленный сандвичами британец в майке с эмблемой "Кубка Мира" по гольфу,
я, возможно, дважды подумал бы, прежде чем ткнуть. И с этим австронемцем я
именно что подумал дважды: во-первых, ты приехал послушать музыку в МОЮ
страну, так не веди себя так, будто находишься в своей. Затем, во-вторых:
учитывая, откуда ты весьма возможно, приехал, такое поведение под Моцарта
еще хуже. А потому я ткнул J38 сложенной треногой из большого, указательного
и среднего пальцев. Сильно. Он инстинктивно обернулся, и я обдал его
свирепым взглядом, постукивая пальцем по губам. J39 оборвала болтовню, J38
выглядел ублаготворяюще виноватым, J37 выглядела слегка перепуганной. К37 -
я - вернулся к музыке. Не то чтобы мне удалось полностью сосредоточиться на