"Ян Барщевский. Шляхтич Завальня, или Беларусь в фантастичных повествованиях " - читать интересную книгу автора

горе, что лежало у нее на сердце. Взявши свои любимые шелковые ленты и
несколько кусков тонкого полотна, что сама ткала, пошла она в церковь и,
повесив все это перед образом Пречистой Богоматери, со стоном пала на колени
и залилась слезами; и все, кто был там, тоже не могли сдержать слез. После
молебна она утерла слезы и вернулась к родителям со спокойствием на лице,
будто утешившись.
Сострадание и любовь к девушке превозмогли во мне всякий страх. Иду к
дому, где жил Гарасим. Нежданные мысли и смелые умыслы проносятся в моей
голове. Решил укрыть ее от тиранства и напасти где-нибудь в дальних краях.
Подходя к деревне, встречаю Агапку. В одиночестве шла она по полю и со
слезами на глазах пела печальным голосом простую благодарственную песню
родителям за их заботу. Подхожу к ней, беру за руку, а сам в этот момент
будто обезпамятел. Желая облегчить ее терзания, предлагаю свою помощь:
- Агапка, ведаю я причину слез твоих, знаю о страданиях отца и матери.
Карпа, безбожный человек, подкупил пана, а выбор твой и волю твоих родителей
бессовестно презрел. Послушай моего совета, коли имеешь хоть долю той
привязанности ко мне, какую я чувствую к тебе и твоим родителям. На земле
есть высокие горы, заросшие густым лесом; темные боры, что чернеют возле
наших деревень, бескрайни, в их сень никогда не заглядывало человечье око,
они тянутся без конца. Пойдем прочь из этих краев, скроемся в тех диких
чащах ото всех, кто нас знает. Я буду твоим защитником и проводником. Мир
велик, найдем где-нибудь свой уголок, где можно укрыться. Есть на свете люди
с добрым сердцем, что дают приют беглецам, которых преследует суд, а мы ж не
повинны ни пред людским судом, ни перед Божьим. Заработаем где-нибудь своим
трудом на кусок хлеба. Господь добр, даст нам здоровье и силы, не оставит
своей заботой в тех темных лесах.
Когда сказал я это, слезы затмили очи мои.
Агапка посмотрела на меня:
- Я люблю тебя, - отвечала она, - но принять совет твой не могу, ибо
из-за меня пострадают родители. Пусть лучше я сама буду жертвой своего
несчастия, лишь бы они были спокойны.
Сказавши это, она быстро пошла домой.
Я долго стоял на том месте, не зная, что делать. В отчаянии вернулся к
своей хате. Потом, как безумный, снова побежал в поля, бродил по лесам, ни
за какое дело взяться не мог, все забросил, чуть не помер от тоски.
Объявили о помолвке.[59] Наступило воскресенье, Карпу с Агапкой венчали
в церкви. Он, веселый и чванливый, стоял гордо, волосы на голове подстрижены
по-пански, на шее шелковый платок, боты блестят, одежда из тонкого сукна,
такая, какую часом пан носит. Словом, если б кто не знал, что Карпа наш
брат, за полверсты еще снял бы шапку да поклонился. Она, наоборот,
переменилась вся, печальная, лицо бледное, будто у нее тяжкая сухотка,[60]
слезы погасили блеск очей. И рассказывают, что свечи у молодых горели так
тускло, что остальные со страхом посматривали на то, перешептываясь между
собой: "Не будет тут счастья. Житье их затмится кручиной".
После венчанья Карпа с друзьями и молодой женой поехали на поклон к
пану, а из имения - к дому родителей Агапки. Свадьбу сыграли Бог знает как.
Карпа с детства был дворовым; наши деревенские обычаи уже казались ему
смешными и были не по нраву. Не перескакивал он на коне через пламя горящей
соломы, гости не произносили никаких ораций,[61] не пели свадебных песен. Не
пригласили даже дударя, и молодежь осталась без танцев. В общем, свадьба в