"Ян Барщевский. Шляхтич Завальня, или Беларусь в фантастичных повествованиях " - читать интересную книгу автора

Не ведаю, кто привел их в себя, но только после той страшной ночи
чернокнижник пропал, и никто его больше не видел. Пан все время кручинился,
хотя было у него много золота и других богатств, каких только ни захочет.
Сделался он еще более лютым, никто ему угодить не мог, даже Карпу выгнал из
имения.

* * *

Когда путник рассказывал эту историю, были слышны перешептывания
слушателей: "Вот ужэ страх, так страх, аж мароз па скуры падзiраець". А дядя
отозвался такими словами:
- Верно, он сперва был фармазоном[54] или побратался с безбожниками, а
человек без религии на всякое готов. Но что ж дальше?
Путник стал рассказывать дальше:
- Карпа, высланный из имения, был отдан в работники одному зажиточному
хозяину. Но ему он больше мешал, чем помогал, ибо с детства жил в имении и
вырос ленивым, строптивым и непослушным. До эконома[55] часто доходили
жалобы, и тот переводил его из одной хаты в другую, но Карпа нигде долго не
задерживался. В конце концов, он попросил эконома заступиться за него перед
паном, чтоб дали ему хату и несколько десятин земли, дескать, если он сам
станет хозяином, то будет более усердным. Пан согласился, и вот построили
ему новую хату, отрезали лучшей земли, дали пару коней, несколько коров да
другой скотины на развод. Наконец задумал Карпа жениться. Но ни одна
хозяйская дочка не хотела идти за него замуж, потому что ни на Карпу, ни на
его хозяйство никто надежд не возлагал - ведали все, что у него ни веры, ни
Бога в сердце не было.
В той деревне, где жили когда-то мои родители, был у нас сосед Гарасим.
Человек он был старательный, во всем у него был достаток, служил пану хорошо
и подати платил исправно. Была у него единственная дочка, Агапка. Красивая
была девчина: свежая, румяная, как спелая ягода. Бывало, как принарядится да
придет на ярмарку с лентой в косе, в красной шнуровке[56] - светится, как
маков цвет, люди не могут на нее наглядеться. Каждый любил с нею поплясать,
и дударь для нее играл охотней. Ах! признаюсь: и мне в ту пору она так
запала в душу, что и сейчас вздыхаю, вспоминая ее.
Понравилась она и Карпе, и решил он обязательно добиться ее. Но, зная,
что девушка его не любит, а родители не хотят себе такого зятя и сватов,
присланных от него, не приняли, он, чтоб настоять на своем, идет к пану и
просит, чтобы тот приказал Агапке идти замуж непременно за него. Родители же
девушки, проведав об этом, просили эконома и всю волость[57] заступиться за
них, мол, Агапка еще очень молода, не справится со всеми домашними делами, и
хозяйство совсем придет в упадок, можно ли чего хорошего от этого ожидать?
По просьбе эконома и сельчан пан отложил свадьбу на другой год, а Карпе
наказал, чтобы тот дал знать к этому сроку, какой прибыток получил и сколько
денег заработал.
Любил и я Агапку, но о том, чтоб жениться на ней, и думать не смел.
Боялся нарваться на панский гнев, да и с Карпой трудно было тягаться, он же
был дворовый, водил близкую дружбу со всякими чаровниками и, если б только
дознался о моем влечении к Агапке, так, верно, сотворил бы со мной
что-нибудь злое. Потому я лишь скрытно в душе тосковал, просил Бога, чтоб
эта невинная овечка не угодила в когти бешеного волка. Но все случилось