"Дональд Бартельм. Для меня, парня, чья единственная радость - любить тебя, моя сладость" - читать интересную книгу автора

Дональд Бартельм.

Для меня, парня, чья единственная радость - любить тебя, моя сладость



Donald Barthelme
Перевел Алексей Михайлов
OCR: Alexandr V. Rudenko 01.07.2001


Из книги "Возвращайтесь, доктор Калигари"

На обратном пути с аэродрома, Хубер, сидевший за рулем, произнес: И все
же, я не могу понять, зачем это мы понадобились. Вы не понадобились,
категорически заявил Блумсбери, вы были приглашены. Тогда приглашены, снова
заговорил Хубер, но я не могу понять, для чего приглашены. Как друзья семьи,
пояснил Блумсбери. Вы оба друзья семьи. Ткань истин, подунмал он, нежна, как
переговоры о капитуляции. Этого недостаточно, чувснтвовал Блумсбери, чтобы
дать понять, что его друзья, Хубер и Уиттл, как люди далеки от того, какими
бы он хотел их видеть. Ибо, вполне возможно, сознавал он, что и он сам - не
такой, как им хотелось бы. Тем не менее, случалось, он готов был возопить,
что это не правильно!
Она вела себя, как мне показалось, вполне спокойно, сказал Блумсбери.
Ты тоже, бросил Хубер, повернув голову почти задом наперед. Конечно, ее
научили не плакать на людях, сказал Блумсбери, выглянув в окно. Тренинровка,
подумал он, вот великая штука. Позади них самолеты попеременно взлетали и
садились, и он размышлял, раз они должны ожидать разрешения "на взлет", это
признак уважения или наоборот неуважения по отношению к ним. Я все-таки
думаю, что скулежа там хватало, произнес Уиттл с передннего сиденья. Я давно
заметил, что в ситуациях, связанных с рождением, скорбью или расставанием
навеки, скулежа обычно полным полно. Но он собнрал толпу, сказал Хубер,
предотвратившую уединение. И, соответственно, нытье, согласился Уиттл.
Точно, подтвердил Блумсбери.
Кудатропишься, Пышчка? К бабшке, если это устроит Ваше Лярдство. Хо-хо,
кака чудненька, молоденька, мягенька-румяненька, тепленька штучнка, и на
такой жесткой лисипедной сидухе. Ууу Ваштучность, какой Вы пртивный,
Внаверно всем девшкам эт гворите. Да чтот, Пышчка! Как на духу скжу, я на
этой улице ни разу не видел девшки с такой штучкой. А вы нагнлый, Ваш
Милсть. Чтотвы распетшились. Можн я тя ущипну, Пышчка, будь умнничкой. Ууу
Милстер Блумсбери, я б и не прочь позабавиться, да вот супнружник мой с
крыльца приглядыват за мной в надзорную трубу. Не ломайся, Пышчка, синяков
не будет. Потискаемся прсто вон за тем деревом. Звоночнком пзвоните,
Ваштучность, он и подумат, что вы эскимо купить хотите. Бязательно, Пышчка,
я моей сладенькой еще колечко дам, у нее тако отрондясь не было. Ууу
вашмилсть, потише с пояском, он мине педалки-давалки поддерживат. Не боись,
Пышчка, и не с таким справлялись, точно говорю.
Разумеется, не совсем верно говорить, что мы друзья семьи, сказал
Хунбер. Никакой семьи, собственно, и не осталось. А по-моему, осталось, я
верю, отпарировал Уиттл, с юридической точки зрения. Ты был женат? это