"Элизабет Бартон. Повседневная жизнь англичан в эпоху Шекспира " - читать интересную книгу автора

Находившаяся на грани полного банкротства, Англия достигла одного из
тех поворотных пунктов истории, когда кризис, как и при некоторых болезнях,
не может длиться долго - пациент либо пойдет на поправку, либо умрет. В тот
момент, казавшийся отчаянным, уже произошли три важных и существенных
изменения. Наконец-то утихло сжигавшее страну в течение пяти веков желание
завоевать Францию. Ужасные муки антиклерикального мятежа почти закончились,
и Генрих VIII не только разогнал епископов, преданных папе, но и разграбил
монастыри. Таким образом, впервые после завоевания Англии норманнами она
была полностью свободна от Европы. Возможно, она была и без гроша, но зато
принадлежала только самой себе.
Елизавета либо сумела это понять, либо почувствовала интуитивно, но
была решительно настроена следовать этому курсу и остаться на троне. Для
этого ей были необходимы две вещи: мир и время. И в соответствии с этим она
тщательно выбирала министров - самым дальновидным ее выбором оказался У.
Сесил. Принимая корону, она назвала себя "абсолютной англичанкой". И это
была правда. В ее венах текло больше английской крови, чем в любом другом
правителе со времен Гарольда[5]. Как и ее страна, Елизавета была свободна от
чужеземной крови и иностранного влияния. В этом великом высказывании было
одновременно и самовосхваление и обещание.
К счастью для нее и для Англии, две великие римско-католические
державы, Франция и Испания, были беспощадными соперницами, и Елизавета много
лет использовала это противоборство с истинно женским коварством, постоянно
натравливая их друг на друга. Когда Мария Стюарт и Франция становились
слишком опасными, она внушала надежду на брак с одним из кузенов Филиппа II
из австрийских Габсбургов. Когда Филипп, однажды уже предлагавший ей
вступить в брак, наконец разгадал ее хитрость, она немедленно стала поощрять
французских поклонников. Ни один мужчина-монарх не смог бы выбраться из
подобной ситуации, не вступив в войну, но так уж сложилось, что женщине
удалось выиграть время, в котором она и ее страна так отчаянно нуждались,
пока наконец маленький остров не стал достаточно сильным для того, чтобы ни
один проклятый иностранец не мог его завоевать.
Конечно, все это было сделано не за одну ночь, хотя начало было
положено практически сразу - Актом, доказавшим, что королева унаследовала от
своего деда уважение к деньгам. Сторонники Генриха VII называли его
осторожным, а недруги - скупердяем, но как бы то ни было, после своей смерти
он оставил большое состояние. Крайне расточительный сын промотал его за
рекордный срок и не колеблясь девальвировал монету. Мария Тюдор безуспешно
пыталась совладать с неразберихой в экономике с помощью новой денежной
системы, но поскольку собственная бедность мешала ей изъять из обращения
обесценившуюся монету, ей удалось только доказать правильность закона
Грешема[6]: "Плохие деньги вытесняют хорошие".
Елизавета не повторила этих ошибок. Несмотря на постоянную нехватку
средств, она знала, что отчаянная ситуация требует отчаянных мер. Она изъяла
из обращения все девальвированные деньги, выпустила новые согласно старому
безукоризненному стандарту содержания серебра и стабилизировала по их
текущей стоимости. Доверие было восстановлено, и - нам это может показаться
маловероятным - правительство заработало на этом 14 тысяч фунтов стерлингов.
Однако Елизавета походила и на своего отца, и не только рыжими волосами
и упрямством. Несмотря на все свои промахи - по крайней мере в отношении его
матримониальных планов, - Генрих VIII был выдающимся человеком. Возможно, он