"Уильям Бартон. Бунт обреченных" - читать интересную книгу автора

повернулся, чтобы взглянуть на воду. И только тогда до меня дошло, что Алике
стоит со мной рядом в белом белье, а не в купальном костюме.
Обернувшись к ней, я застенчиво спросил, не в силах отвести глаз:
- Гм, где же твой купальник? - Она очень соблазнительно выглядела -
худенькая, изящная девочка в белых трусиках на узких детских бедрах и
элластичном лифчике, в котором, казалось, ничего не было.
Алике усмехнулась и, хитро прищурившись, сказала:
- Не будь дурачком, Ати. Купальники одеваются только тогда, когда рядом
взрослые. - Девушка обвела взглядом пустынную местность.
Мне пришла в голову мысль: "Откуда она узнала, что здесь никого не
будет?" Заведя руки за спину, Алике расстегнула лифчик, уронила его на
остальную одежду, затем сбросила трусики.
Ну? Ну. Я стянул плавки, чувствуя себя почему-то большим и неуклюжим, а
мое лицо, казалось, было вылеплено из холодной глины.
- Ты покраснел, Ати.
- И ты тоже...
Я никогда прежде не думал, что женщина может быть такой прекрасной,
хотя Алике едва-едва начала сформировываться, как женщина. Громко смеясь,
она повернулась, разбежалась и прыгнула с утеса. Мои ноги будто налились
свинцом, я стоял, потеряв чувство реальности, наблюдая, как ее белое тело
почти без единой брызги исчезло и появилось в нескольких метрах от места
падения.
Отбросив с лица мокрые волосы, девушка улыбнулась мне:
- Давай, прыгай! Это здорово!
Я разбежался и прыгнул вниз, не сумел справиться с телом и плюхнулся в
воду, как камень.
Вынырнув и отплевываясь, я увидел Алике, уже подплывшую ко мне,
вытирающую воду с глаз и улыбавшуюся.
- Ну и нырнул же ты, Ати, брызги летели в разные стороны!
- Извини.
Протянув руку, девушка дотронулась до моего плеча, и я не смог ни
пошевелиться, ни вздохнуть, чтобы не испортить чудное мгновение. Я даже
толком не знал, что происходит. Мы дурачились целое утро, купались, бегали
по берегу, ныряли снова и снова, иногда просто смотрели друг на друга и,
утомленные, вернулись домой на закате. Родители хмурились и качали головами.
Шагая в темноте вниз, по тропинке около Болин Крик, я спросил:
- Помнишь, как мы купались в старой каменоломне?
Последовало долгое молчание, только ветер шумел в верхушках деревьев, да
в наполовину высохшем ручье журчала вода, перекрывая шум наших осторожных
шагов. Рука Алике сжала мою:
-Да.
Одцни и Лэнк встретили нас на пороге; брат улыбался, сестра сжала Алике
в объятиях, но сразу же отпустила и, взяв ее за руку, повела в гостиную. Там
у родителей стояла красивая старая мебель, но я не помнил ее: она появилась
после Вторжения.
Вышел отец и сел с нами. Пока мы разговаривали, старик согласно кивал
головой, стараясь не хмуриться. У него ничего не получалось - мы чувствовали
себя скованно и напряженно. Мать оставалась на кухне - звон посуды, стук
тарелок, сковородок и кастрюль были фоном нашей беседы. Через некоторое
время Оддни поднялась, положила руку на плечо Алике и вышла помочь матери.