"Уильям Бартон. Бунт обреченных" - читать интересную книгу автора

ее отражение переломилось, попав в трещину на тротуаре. Раздался треск,
будто сломалась палочка ударника, сильно двинувшего по барабану. Уродец
выронил нож и согнулся, пытаясь справиться с болью. Воздух со свистом
выходил из его широкого, плоского носа.
Затем я приподнял его с земли и швырнул обратно. Поверженный противник
издал вопль то ли ужаса, то ли изумления, две же других тени поползли назад,
получив от меня почти одновременно два крепких удара. Африканец вскрикнул,
когда я ударил его ногой в грудь, а затем сломал ему шею. Сладостной музыкой
прозвучал для меня треск его позвонков.
Повернувшись, я схватил еще одного бандита, размахивавшего дубиной,
рывком притянул к себе и сломал ему руку, державшую оружие, да так, что
локоть повис на весьма удаленном расстоянии от плеча. В Довершение начатого
я ударил его спиной о колено, тем самым перебив позвоночник.
Кто-то из пятерых, еще способных двигаться, пытался, встав на
четвереньки, уползти, бормоча, как заезженная пластинка:
- Господи Исусе, господи Исусе.
Я наступил на горло уродца, услышал, как он издал предсмертный крик и
испустил последний вздох, затем, в прыжке, коротким, сильным ударом в спину
достал убегавшего. Резкий, отчетливо слышный звук дал мне понять, что я
сломал ему ребра у основания, то есть там, где сходятся их спинные отделы.
Противник молча рухнул лицом на асфальт.
Где-то вдалеке я слышал удалявшиеся быстрые шаги последнего из могикан,
но догонять его не имело смысла.
Бандит, которому я сломал руку и спину, свернувшись клубком на
тротуаре, тихо плакал, неразборчиво бормоча что-то, захлебываясь слезами и
кровью. Скорее всего, прокол легкого. Я могу поставить точный диагноз не
хуже любого врача. Опустившись около лежащего тела я нежно, как ребенка,
погладил несчастного по голове, сжал его шею руками и резко повернул.
Щелчок, и бедняга отошел в мир иной.
Четыре неподвижные тени на земле, обломки на обломках.
Я повернулся и взглянул на Алике.
Она стояла на том же месте, одной рукой прижав волосы у виска, и не
отрывала глаз от мужчин на земле. Затем медленно перевела взгляд на меня;
приоткрытый рот обнажал зубы, блестящие в лунном свете, женщина учащенно
дышала и с трудом выдавила:
- Боже, Ати...
Последовала напряженная пауза, потом Алике бросилась ко мне, обхватила
меня трясущимися руками, повторяя тихим, сдавленным шепотом:
- О, боже...
Я крепко обнял женщину, положив ее голову к себе на плечо, гладя
роскошные волосы, запуская пальцы в черные завитки. Сердце Алике гулко
стучало в груди, мое вторило ему: дыхание, наконец, пришло в норму. Потом
женщина немного отстранилась от меня, но рук на, разжала и, запрокинув
голову, посмотрела в глаза:
- Думаю... уверена, что тебя очень хорошо подготовили для такого рода
действий.
Я кивнул, наслаждаясь теплом ее тела. Алике задумчиво произнесла: -
Раньше ты не был таким крутым.
- Никто не может дважды войти в одну и ту же воду.
- Большинство мужчин... в таких случаях просто убегают.