"Уильям Бартон. Бунт обреченных" - читать интересную книгу автора

одеял.
Люди, сидевшие у огня, имели темный цвет кожи, но скaзать, индейцы они
или нет, было трудно. До Вторжения индейское сообщество размешалось в Ламби
Мьюзем или в небольших городках, что основало племя Чероки около Эшвиля.
- Лэнк?.
Брат наконец поднял глаза, отвлекшись на мгновение от дороги, и я
увидел, что дневная жара, трудная дорога и тяжелая сутана заставили его
пропотеть.
- Почему ты выбрал служение богу?
Лэнк бросил на меня долгий, испытующий взгляд, будто говоривший: "Могу
ли я довериться тебе, могу ли открыто говорить? Ты и вправду мой потерянный
и вновь обретенный брат или просто человек, носящий форму господ?" Он на
секунду отвел глаза, затем вновь посмотрел на меня:
- Ну... - Лэнк нервно потрогал белый воротничок священника и слабо
улыбнулся: - Лучше уж такой ворот, чем какой-нибудь еще. Тебе повезло, Ати,
ты даже сам не знаешь как...
Память услужливо предоставила еще одно полузабытое воспоминание - Лэнк,
заливающийся слезами в день моего отъезда. Закат окрасил небо в
красновато-коричневый цвет, горизонт будто разрезал светило пополам, видимая
часть солнца чуть затуманена облаками... Этот цвет напомнил мне об остальных
красных небесах и мирах, где я побывал.
Последовавший калейдоскоп событий поверг меня в шоковое состояние:
прощание с отцом, матерью, братом, сестрой, Алике, втайне боясь ее слез,
желая, чтобы она не плакала, и зная, что этого не избежать; затем пробежка
вместе с остальными юными напуганными новобранцами через холодный лес,
полный враждебных деревьев-великанов; затем страх перед теткой-сержантом с
изуродованным шрамами лицом и холодным блеском в ее голубых глазах.
Помнится, я тогда думал, был ли когда-либо мужчина, который любил эту
жестокую, бесстрашную женщину. Неужели и Алике стала бы такой, пройди она
экзамены? На этот вопрос у меня не было ответа.
На поезде мы добрались до старого аэродрома, где сели на борт
разбитого, древнего грузового самолета, второй половины XX века. Летели над
густой зеленью лесов, взяв курс на запад, рассматривали невысокие горы,
разрушенные города, Миссисипи, распухшую от плывущих по ней бревен, пустыни,
исковерканные воронками от взрывов и, казалось, все еще дымящиеся.
Мегаполис Калифорния выглядел, как громадный игрушечный городок,
приплюснутый ногой какого-нибудь гиганта.
Потом перед нами простиралась Австралия, безликий мир, где царили
красно-коричневыe тона. В небе сияло беспощадное солнце, а мы шагали по
безжизненному песчаному ландшафту. Не выдерживали многие. Стойкие и
выносливые юноши и девушки в изнеможении падали на горячий песок, умоляя
отправить их домой. Численность нашего отряда заметно уменьшилась, а сержант
со своими помощниками не знала ни жалости, ни сострадания.
Один из моих новых друзей - новобранец из Англии, который позже погиб
вдали от родной планеты, под чужим солнцем и под чужим небом, - прозвал ее
"Прекрасная Дама".
Тогда я был не настолько образован, чтобы понять подоплеку клички. Но
наконец пришел день, когда мы привинтили значки солдат, невероятно гордые от
этого, и нас погрузили на корабль и отправили, как они это называли, на
"закрепление пройденного".