"Сергей Алексеевич Баруздин. Речка Воря" - читать интересную книгу автора

А в тридцать седьмом году она была с отцом в клубе Кухмистерова - это
тоже недалеко от Бабушкина переулка, только с другой стороны. Она на всю
жизнь запомнила этот вечер - предвыборное собрание избирателей их района.
Готовились первые выборы в Верховный Совет. Сама она, конечно, не
выбирала, но разве в этом дело. Все девчонки и мальчишки считали, что
выборы - их дело. "Наш избирательный округ", говорили они, "наш кандидат",
"наш избирательный участок". Вся школа завидовала ей, что она была в клубе
Кухмистерова, слушала выступления их кандидатов - академика Комарова и
председателя Моссовета Булганина. Учителя ей завидовали, а не только
ребята.

Мне сейчас
Одиннадцать лет,
Я очень жалею,
Что не могу выбирать
В Верховный Совет, -

после выступлений кандидатов какая-то маленькая девчушка читала со сцены
эти свои стихи о выборах, а потом был концерт, какого она еще никогда не
слышала: Лемешев, Алексеев, Качалов, Барсова и Катульская, Рейзен и
Смирнов-Сокольский...
Как давно это было! Очень давно! И все-таки кажется, что Бабушкин
переулок - это где-то совсем рядом.
Или потому так кажется, что младший лейтенант сейчас стоит рядом? И
он напомнил ей...
- Ты не уйдешь? Не уходи, ладно? - попросил он. Сбегал куда-то и
вернулся довольный. - Хорошо! Спирт, правда, дрянь, но хорошо!
Она не ушла, дождалась его.
Наверное, им, мужчинам, это нужно - выпить. Отец ее тоже любил иногда
выпить и всегда становился после этого веселым и говорливым, без конца
целовался с мамой и с ними, дочерьми, а потом начинал вспоминать
гражданскую войну и Сталинградский тракторный, но вдруг как-то неожиданно
скисал:
- Пойду спать, устал я что-то сегодня!
- Иди, иди! Стареешь ты, отец! - говорила мать. - Четвертинка, и
уже - готов!
Отец краснел, возмущался, хорохорился:
- Я старею? Я? Да если хочешь знать, мы в тридцатые годы по литру
спирта выпивали! Девяносто шесть градусов! И хоть бы что! Давай сейчас в
Стеклянный сбегаю! Вот увидишь, четвертинку еще возьму, выпью и хоть бы
хны мне будет! Ты еще меня не знаешь!
- За четвертинкой твоей я сама, если хочешь, схожу, а ты иди, иди -
ложись, - советовала мать, дабы не разжигать спора. - Правда, устал! И -
полежи чуток, передохни! И что это за наркоматовская работа такая, что все
по ночам да по ночам...
- По ночам только и работать, а когда еще? - оправдывался отец, почти
засыпая. - Думаешь, Серго по ночам не сидит! Начальники главков? Все
сидят...
Она еще постояла с младшим лейтенантом на крыльце, потом сказала:
- Я пойду.