"Сергей Алексеевич Баруздин. Речка Воря" - читать интересную книгу автора

полушубке и стеснялась своих, как ей казалось, не очень красивых ног, и
то, как он спросил ее, оставшуюся в кузове:
- А ты что? Или не нужно? Откуда такая?
Откуда она? Она не стала ему отвечать. И вообще ничего не стала
говорить. Подумала, что шофер куда тактичнее оказался, чем этот...
Всю оставшуюся часть дороги она молчала. Другие девушки говорили,
даже, как она думала, заигрывали с младшим лейтенантом, а она молчала. И
чувствовала, что ему не нравится ее молчание, и он тоже все больше молчит,
нехотя отвечая на вопросы и шутки девушек. И смотрит на нее не то с
сожалением, не то с грустью. Такие глаза, она вспомнила почему-то, были у
Вовы Соловьева, когда он звал ее куда-нибудь в выходной, а она
отказывалась и говорила, что никак не может, что, мол, и дома у нее дела и
еще что-то. А он понимал, что просто они с Женей договорились идти в
планетарий, заранее договорились, и теперь что-то плетет, чтоб не обидеть
его, и чувствовал себя виноватым, поскольку не договорился раньше. Вова
всегда был таким: чувствовал себя виноватым, когда была виновата она.
Почему ей вспомнился сейчас Вова? Или что-то общее было в его глазах и в
глазах младшего лейтенанта? Или ей просто показалось, что они похожи? Или
все это от лютого холода, и необычайности обстановки, и ожидания чего-то
неизвестного...
По дороге шли и шли машины, санные обозы, тракторы с артиллерийскими
установками, штабные "эмки" и "фордики", наспех перекрашенные в белый
цвет. Колонну обогнали по целине несколько танков, а за ними прошел конный
разъезд; заиндевелые, потные лошади прядали ушами и фыркали, солдаты в
белых маскхалатах, с автоматами на шеях подгоняли лошадей, чтобы успеть
проскочить вслед за танками. Они торопились туда, вперед, где, наверно,
шли бои и где их ждали.
В пустой, как казалось, мало разрушенной деревушке трехтонка свернула
с дороги и вдруг резко остановилась в снегу у обломков немецкого ХЕ-111.
- Водички надо в радиатор плеснуть, - сказал шофер и ушел с ведром
куда-то к единственной сохранившейся избе. Вокруг были лишь землянки с
черными и рыжими ржавыми трубами, из которых не шел дым, и еще развалины с
целыми и полуразбитыми печками и совсем не было людей. Просто снег завалил
все, и с дороги казалось, что деревня цела. И она подумала, что деревня
почти не разрушена. Просто снег...
- Зовут-то как? - спросил младший лейтенант.
Она, настроенная еще против него, удивилась:
- Кого?
- Тебя, а кого же? - переспросил он.
Кажется, она совсем растерялась.
Буркнула:
- Варя, а что?
- Варя? - Он словно обрадовался, не заметив ее тона. - Хорошее имя -
Варя. Редкое! - Потом добавил, улыбнувшись: - А тут речка Воря есть.
Поблизости...
Но вот к машине бросился странный человек с папкой в руках. Он бежал
по снегу и падал, бежал от дороги и кричал:
- Граждане хорошие! Граждане хорошие! Стойте!
Они и так стояли.
Старый, с непокрытой седой головой, в полурасстегнутой овчинной шубе,