"Сергей Алексеевич Баруздин. Первое апреля - один день весны " - читать интересную книгу автора

Дорога теперь шла совсем по безлюдным местам, хитро обходила деревни и
дачные поселения, прорубала леса и пересекала глубокие ложбины,
перескакивала мостами через речки и проскальзывала под железнодорожными
насыпями.
В лесах и рощицах еще лежал снег. Лежал незыблемо, прочно, будто зимой.
Лежал удивительно чистый среди однообразно серых стволов ольхи, осин, дуба,
вяза, клена и удивительно белый - среди обновившихся по этим весенним дням
молодой хвоей елей и сосен. И лишь там, где мелькали березки - одинокие,
парные или целыми рощицами, - снег уже был другой: весенний, подтаявший,
которому и жить-то осталось, может, неделю-другую, не больше.
На опушках, ближе к шоссе, зияли проталины с побуревшей прошлогодней
травой и мокрыми листьями, с колеями, проложенными телегами, и лужами, что
тянулись местами целыми озерами и реками. Вода в лужах не свежа, как крепко
заваренный чай, но прозрачна. Лужи не глубоки, трава и земля чуть прикрыты
водой, мудрено ли ей не быть прозрачной!
Гошке было так хорошо, что он все время молчал. Он собрался было
открыть ветровое стекло, чтобы не так париться - уж очень солнце пекло! - но
отец сказал:
- Не надо! Простудишься!
Пришлось повернуть назад зажим стекла. Ничего! И так можно!
Солнце светило прямо в глаза. Гошка откинулся на сиденье, довольно
зевнув. Его лицо округлилось еще больше. Узкие глаза превратились в длинные
щелки. Школьная фуражка залихватски съехала набок, как у заправского
боцмана. Может быть, он даже немного прикорнул: перед ним проплыли какие-то
радужные круги, мелькнула белка с золотым орешком на обычной елке, и вдруг
под ней появилась женщина в белом фартуке, а Гошка, как оказалось, сидел на
новом мамином стуле с полукруглой красной спинкой и никак не мог подняться.
Но вот он с трудом вскочил со стула и... увидел в окно машины красную
бензоколонку.
- Заправимся, - сказал отец, так, видимо, и не поняв, что Гошка
задремал.
У бензоколонки тянулись две очереди. В одной - грузовики, "Победы", два
небольших, заляпанных грязью автобуса и желтая автоцистерна с надписью
"Молоко". В другой - "Москвичи", "Жигули" и "Волги".
Они проехали очередь "Москвичей", "Жигулей" и "Волг" справа, и отец дал
задний ход, ловко подрулив багажником под красную колонку.
- Куда? Видишь, очередь! Куда прешь! - услышал Гошка чьи-то
раздраженные голоса, но отец уже выскочил из машины и подошел к окошечку.
Через минуту он вернулся к машине, отвинтил колпак бака и принял у
водителя стоявшего сзади "Москвича" шланг:
- Давай!
Кто-то еще продолжал возмущаться, девушка из окошка крикнула:
- Чего галдите! Понимание надо иметь! Торопится товарищ! - И тут же
добавила отцу: - Готово!
- Поехали, - сказал отец, садясь в машину. Он спокойно вытер руки и
включил мотор.
- А чего они? - поинтересовался Гошка, когда машина вновь выехала на
шоссе.