"Сергей Алексеевич Баруздин. Я люблю нашу улицу... " - читать интересную книгу автора

нашему... Понимаешь? Ты гуляй, гуляй!
Он говорил с собакой, а думал, наверно, не о ней и не о себе, а совсем
о другом. А говорил с ней, Дианой.
А Галя меня звала. И я не пошел. И ничего не сказал ей.


* * *

- Понимаешь, что это никакие не липы, а тополя! Самые настоящие
душистые тополя. Уж такого не знать! Ну, Ширяев!
Ну и что - Ширяев! Ширяев, да. Метр шестьдесят один, между прочим, хотя
в одном классе с тобой учимся. И хотела бы ты знать, меня сейчас, этого
самого Ширяева, восьмиклассника, девушка одна звала. Взрослая. Семнадцать
лет ей, а не то что тебе... И я просто так не пошел, некогда было. А
липы-тополя...
- Между прочим, другие тоже не знают. Ничего страшного. Если
захочешь...
Я не знал. Совершенно не знал. Стыдно, может быть. Десять лет живу на
этой улице, а считал деревья липами.
- Липы совсем другие. Просто ничего похожего. Вот на улице Горького,
например, Ширяев... Видел?
А что стыдно? Ну липы, ну тополя. Не все ли равно?
- Ты был на улице Горького?
Еще бы я не был на улице Горького! Сколько раз был, а как-то даже ездил
специально. Галя туда поехала, а я за ней. Просто так. Сначала на метро до
"Белорусской". Потом пешком, но так, чтобы она не видела, до Миусской
площади. Там она исчезла. А я думал догнать ее и встретить как бы невзначай,
но пока думал, она...
- Конечно, был! Ну и что?
- Ничего. Просто на улице Горького липы и на других улицах... А у нас
тополя.
- Я знаю, - почему-то сказал я. - А ты что тут делаешь? Зачем?
Я видел, что она копается в кучах срезанных и спиленных веток и
отламывает от них кончики.
- А тебе не жалко?
- Что? - спросил я зло. - Если хочешь знать, я собак люблю!
- При чем тут собаки! Я о тополях. Тебе не жалко, что их так режут и
пилят?
- Так это нужно, - сказал я. - Они растут лучше, когда их подрезают.
Говорят...
- Лучше бы ты волосы свои подстриг. Смотри, зарос совсем, - сказала
она. - А мне их, к твоему сведению, жалко. Не волосы твои, Ширяев, а
тополиные ветки! Знаю, что их надо подрезать, а жалко...


* * *

Теперь я думал о ней - о Лизе Куприковой. Сколько лет сидим на одной
парте, и я даже не замечал ее никогда, а тут вдруг - заметил. На улице
увидел и заметил. Эти ветки тополиные и это - "Ширяев". В школе она тоже