"Керт Басьек. Исповедь (Сб. Кровь? Горячая!")" - читать интересную книгу автора

взбесились". С Рейчел мы вроде как даже приятельствовали. Во всяком
случае, когда я заходил в "Шейс" в ее смену, мы премило болтали. Она была
дамой практичной и волевой, с жестким характером и безо всяких задвигов. Я
всегда считал, что у нее на меня иммунитет Но кровь стучала у нее в
висках, дыхание было поверхностно-мелким, как бывает, когда человек
возбужден или сильно взволнован, и ее взгляд был слегка затуманен Она
наклонилась вперед, оперевшись роскошной грудью на скрещенные руки, так
что все ее прелести откровенно выпирали из выреза блузки. Она слегка
подняла подбородок, демонстрируя длинную точеную шейку и уязвимую жилку на
горле. Она говорила о том, как опасно сейчас на улицах - и особенно по
ночам. Она всегда умирает от страха, когда возвращается поздно одна. Во
всяком случае, так она утверждала.
Я что-то ответил - что именно, я забыл сразу, как только выговорил
слова, - и взглянул в зеркало поверх плеча Рейчел. Когда люди в баре не
знают, чем им себя занять, они тупо таращатся на свое отражение в зеркале.
Я тоже так делаю. В силу давней привычки. Потому что я не отражаюсь в
зеркалах.
Я позволил Рейчел долить мне "бурбона". Не поймите меня не правильно.
Я не алкоголик. Алкоголь на меня не действует. Просто мне надо чем-то себя
занимать, пока я мотаюсь по городу. И потом, выпивка - неплохой способ
сосредоточиться на чем-то, помимо крови и жажды. Иногда это сложно. Как,
например, сейчас. Мне надо было скорее забыть о Венди, но я зашел не в тот
бар.
Здесь был еще кто-то из наших. Другой вампир. Я не смог его
вычислить, но я знал, что он здесь. Я его чувствовал. Это как у акул: один
вампир - это нормально, но если поблизости есть и другие, жажда каждого
воздействует на всех нас, гул крови вокруг нарастает до рева, рвущего
барабанные перепонки, а вместе с ним нарастает и жажда. Это как тяжелая
форма алкоголизма или наркотической зависимости - когда ты не можешь
думать ни о чем другом, кроме следующего стакана, кроме следующей дозы.
Вампиры стараются избегать друг друга. Поодиночке мы хитрые и осторожные,
но вместе становимся невменяемыми: неодолимая жажда делает нас одержимыми
и беспечными.
С каждой минутой мне становилось все хуже. Алый туман затянул все
вокруг. Я больше не слышал гула человеческих голосов - я слышал только рев
крови, в котором тонули все остальные звуки. Соблазнительный, влекущий
призыв живой свежей крови, которому невозможно сопротивляться. Он пробирал
меня до костей. Пересохшее горло горело, а руки и ноги сделались холодны,
как лед.
- Послушай, - хрипло проговорила Рейчел. Она прикоснулась к моей
руке. Ее рука была теплой, почти горячей. - Я давно хотела тебе сказать...
- Давай не сегодня, Рейч. - Я тоже погладил ее по руке, но не
ладонью, а только костяшками пальцев. - Я сейчас не в настроении
выслушивать исповедь.
Она отшатнулась, как будто я ее ударил, и кровь прилила к ее лицу.
Только теперь это было смущение, а не возбуждение. Она поджала губы и
отошла в дальний конец стойки. Я оставил на стойке двадцатку и вышел. Если
я снова начну размышлять об откровениях и исповедях, вечер будет уже
безнадежно испорчен.
Я вышел из бара, затянутого кровавой дымкой, но от настроя, которым я