"Борис Башилов. "Златой" век Екатерины II (кн.3)" - читать интересную книгу автора

Уничтожение Патриаршества Петром I и преследование
православного духовенства, монашества и старообрядцев им и его
преемниками сильно ослабили православную церковь. В результате этих
преследований, православная церковь теряет роль духовной
руководительницы народа. Приниженное положение преследуемой
правительством церкви очень облегчало русским масонам их работу по
ниспровержению духовного авторитета церкви. Захватив власть и став,
по введенному Петром I протестантскому обычаю "главой православной
церкви", Екатерина II видела в православной церкви орудие
утверждения незаконно захваченной ею власти.
Русские историки говорят неправду будто бы Екатерина из
немки превратилась в чисто русскую и стала по духу православной.
Поклонница Вольтера и других французских философов-просветителей,
Екатерина по тактическим соображениям исполняла православные
обряды, ходила в церковь, но она также, как и философы-просветители
была не православной, а деисткой. Вслед за своим кумиром Вольтером,
она исповедала убеждение, что "если бы не было Бога, Его надо было
выдумать", так как церковь помогает правителям держать в
повиновении народные массы. Этот взгляд, конечно, не имеет
никакого отношения к православному взгляду на роль церкви в
государстве.
Но стоило только Екатерине почувствовать, что она прочно
укрепилась на захваченном ею русском троне, как она начинает
преследования русской церкви.
Протестуя против этих преследований, уважаемый народом
митрополит Арсений писал Синоду:
"От времен апостольских, церковные имущества не подчинялись
никому, кроме апостолов, а после них архиереям, оставались в их
единственной воле и распоряжении. Первый начал отнимать церковные
имения Царь Юлиан Отступник, у нас же от времени князя Владимира,
не только во время царствования благочестивых князей, но и во времена
татарской державы, церковные имения оставались свободными. При
Петре Великом Мусин-Пушкин сделал постановление относительно
доходов с церковных имений и управления ими. Это постановление
Мусина-Пушкина превосходило не только турецкие постановления, но и
уставы нечестивых царей римских, идолослужителей.
Св. Киприан Карфагенский, привезенный на место казни, велел
домашним своим выдать налогу 25 золотых: но если бы тогда имело
силу определение Мусина-Пушкина, то такого благодеяния оказать было
бы не из чего. Но хоть определение Мусина-Пушкина превосходило и
поганские обычаи, однако церковь и бедные архиереи поневоле
привыкли терпеть такую нужду, потому что не допрашивали у них по
крайней мере о том, что было дано. А теперь, когда началось такое
истязание, то узники и богадельные стали счастливее бедных архиереев,
и такое мучительство терпим не от поганых, но от своих, которые
выставляют себя православными: в манифесте о восшествии на престол
Императрицы сказано, что она вступила на престол для поддержки
православия, которому в прежнее правление представляло опасность".
В другом заявлении, поданном в Синод, митрополит Арсений
писал: "Горе нам, бедным архиереям! яко не от поганых, но от своих