"Елена Басманова. Заговор стервятников " - читать интересную книгу автора

спинами Вирхова и Фрейберга - отраженный в зеркале напротив одинокий
изможденный человечек, одетый, несмотря на не вызывающую сомнений
азиатскую внешность, вполне по-европейски: костюм из темной шерсти в
полоску, более светлый жилет, двойной отложной воротник у рубашки стянут
галстуком в ненавязчивую крапинку. Погруженный в задумчивость, он держал
обеими руками стакан с золотистым пивом. Длинные лоснящиеся его волосы
скорбными черными прядями свешивались вдоль впалых щек. "Нет, не японец, -
наметанным взглядом определил Фрей-берг, - скорее маньчжурец, китаец".
Японцев королю петербургских сыщиков сейчас видеть в Петербурге не
хотелось.
- Ну что пишут в газете, мин херц? - вежливо поинтересовался
Фрейберг, закончив осмотр как раз к появлению официанта, ловко метнувшему
на крахмальную скатерть бокалы с пенящимся пивом, блюдо с картофельным
салатом, тарелки с пухленькими, окутанными шипящим маслом сосисками.
Вирхов оторвал взор от белого листа с жирными черными буквами,
взглянул на свои пальцы - скоро читатели потребуют от издателей, чтобы к
каждой газете прилагалась пара перчаток, - и, тщательно отирая руки
салфеткой, ответил:
- Свершилось. Ночью японские миноносцы внезапно атаковали нашу
эскадру на внешнем рейде Порт-Артура. До объявления войны. Возмутительная
подлость, беспрецедентный шаг, среди цивилизованных стран недопустимый.
Повреждены три наши лучшие броненосца. Порт-Артур на осадном положении.
Николая поставили в безвыходное положение. - Вирхов пошарил светлыми
глазками по согнутому листу газеты:
- "По получении о сем донесения Наместника Нашего на Дальнем Востоке
мы тотчас же повелели вооруженною силою ответить на вызов Японии".
Фрейберг скривился.
- Этого следовало ждать давно. А как только Япония не захотела
продолжать дипломатические переговоры по Корее, такая развязка стала
неминуемой. Воинственная желтая раса обезумела от задора.
- Они обязаны были выждать ответ нашего правительства, - упорствовал
Вирхов.
- Царь русский, помазанник Божий, скажет слово, значит, быть войне.
Фрейберг с раскаянием вздохнул. Хорошо, конечно, что Царский Манифест
отвлек его друга от горьких размышлений по поводу судьбы Трифона
Кошечкина, но король сыщиков чувствовал, что вместо одной каменной плиты
угнетенности на душу водрузили и вторую, много тяжелее первой.
Вирхов расстегнул верхнюю пуговицу мундира.
- Вот увидишь, теперь город охватит эпидемия шпиономании, - с досадой
изрек Фрейберг, - начнут ловить японских шпионов.
- Да у нас в столице и японцев-то по пальцам пересчитать можно, -
ответил Вирхов, каким-то шестым чувством угадавший за спиной присутствие
необычного азиата, и бросил на него взгляд через плечо.
- Вся надежда на Бадмаева. - Фрейберг понизил голос:
- Недаром он катался по тем краям под видом торговца, коммерсанта.
Если успел создать русскую резидентуру, информацию о шпионах достанем.
Невинные не пострадают.
- Мне только японцев и не хватает, - пробурчал Вирхов, заметно
расслабившись после кружки пива. - Мало того, что эсеры-бомбометатели
наводнили город, так еще и бытовые убийцы, всякие кошечкины, будут