"Луи Басс. Роскошь изгнания " - читать интересную книгу автора

задумываясь, словно знал ответы наизусть.
Я продолжал, но не слишком громко, чтобы Кэролайн, которая сидела в
задней комнате, не слышала, как я ему выговариваю.
- Если у нас нет того, чего хотят покупатели, попытайтесь сбыть им
что-нибудь другое. Если не выйдет, говорите, что мы получим нужную книгу на
следующей неделе. Всегда предлагайте зайти к нам еще раз. Никогда, ни при
каких обстоятельствах не советуйте рыскать по соседним магазинам.
Вернон взялся рукой за горло, чтобы не так хрипеть.
- Конечно, конечно, мистер Вулдридж. - На какой-то миг мне показалось,
что в его глазах сверкнули слезы. - Я все прекрасно понял.
Последние его слова, как многое другое в его облике и поведении, были
тактичным сигналом: он понял. Литература была единственным, что для него
имело значение. Бизнес, а следовательно, ваш покорный слуга - это было нечто
исключительно второстепенное. Иными словами, Вернон был неспособен увидеть
во мне что-нибудь, кроме шикарного фасада. Ему, столь мастерски решавшему
кроссворды, следовало бы понимать, что люди тоже могут представлять собой
загадку, в той или иной степени сложную.
- Послушайте, Вернон, - раздраженно сказал я. - Знаю, вам нравится
думать, что книги во всяком случае выше порочного мира торговли, но, по
правде сказать, книга - это просто товар, а товар нужно сбывать. При том,
что я не эксперт-филолог, я смог бы продать тому малому любую из наших книг.
И вы это знаете, не так ли?
Вернон это знал. Пару раз он видел меня в действии, когда я за час
продал вдвое больше, чем он продавал за день.
- Не могу отрицать, - спокойно сказал он, - что продавец из вас просто
замечательный.
- Вернон, вы... - Увидев его совершенно пустой взгляд, я понял, что все
мои усилия бесполезны. - О Боже, сдаюсь! Работайте как вам больше нравится.
Вернон еле заметно кивнул с достоинством.
- Очень любезно с вашей стороны, мистер Вулдридж.
Старик осторожно отошел. Он взял за правило передвигаться по магазину
так, словно все еще пробирался среди былого хаоса, чтобы тем самым напомнить
мне о моих преступлениях. Подойдя к окну, он поставил ногу на дорогой ковер
и мрачно уставился на улицу, надеясь отпугнуть людей, которые пожелали бы
зайти к нам. Потом прошелестел его вздох, протяжный и грустный, словно
сидевшая в глубине его сердца печаль взмахнула своими бумажными крылами.
Услышав этот его вздох, я вместе с раздражением почувствовал и легкую
жалость. Магазин был для Вернона всем, но не существовало иного способа
сохранить его, как только произведя в нем радикальные перемены. Секрет
торговли прост: во-первых, сделать все, чтобы у человека, увидевшего
магазин, возникло желание зайти, и, во-вторых, чтобы он не смог уйти, не
купив чего-нибудь. Ради этого пришлось убрать из дьюсоновской лавки половину
старых книжных стеллажей, побелить потолки и покрасить стены, настелить
новые ковры, расширить витрины. Затем я привез кое-какую мебель, тщательно
подобрав ее в одном из двух своих антикварных магазинов, который торговал
наиболее редкостными предметами: шкаф в стиле английского ампира, где теперь
размещены самые ценные издания, расставил вдоль стен григорианские кресла, а
в глубине зала - стол. Все эти изменения Вернон принял, ничем не выдавая
своего ужаса. Он лишь молча наблюдал, как я разрушаю его мир.
Его молчание стало еще более гнетущим, когда я приволок мраморный бюст