"Фил Бейкер. Абсент " - читать интересную книгу автора

изображения: ложка настоящая, кусочек сахара - реалистичная подделка, а сам
стакан - схема. Каковы бы ни были их усложненные и ветвящиеся значения, все
шесть стаканов, несомненно, изображают предмет, которому, как прекрасно знал
Пикассо, грозила опасность. Германия объявила войну Франции 13 августа 1914
года, а 16 августа министр внутренних дел предпринял срочные меры, чтобы
запретить продажу абсента. В марте 1915 года палата депутатов наконец
проголосовала за запрещение не только продажи, но и производства. В конце
концов абсент был запрещен.

Глава 8. После запрета

Как только абсент ушел в прошлое, началась настоящая ностальгия; по
крайней мере, некоторые стали вспоминать его с любовью. Абсент, который до
запрета якобы привел парижан к краю окончательного вырождения и гибели
самого народа, стал восприниматься как средство для хорошей беседы. Барнаби
Конрад приводит слова Робера Бюрнана об исчезновении абсента как симптоме
культурного упадка:

Дух бульваров мертв... Где теперь снова найдешь время, чтобы бродить,
мечтать, оттачивать мысль, пускать стрелы?.. Абсент, волшебный абсент
Зеленого часа, нефритовый цветок, который цвел на каждой террасе,
восхитительно отравлял парижан, по крайней мере давая им богатое
воображение, в то время как другие коктейли вызывали тошноту без восторга.

Но абсент ушел навсегда, по крайней мере на весь двадцатый век; даже на
анисовую водку "pastis" правительство Виши в 1940 году наложило запрет,
который сняли в 1949 году. На место абсента пришла более молодая
американская культура коктейлей в стиле "эры джаза", ранний шаг к
американизации и глобализации Парижа. Постепенно французы забыли абсент.
Джеймс Джойс упоминает его в романе 1922 года "Улисс" (действие
происходит в 1904 году), где питье абсента - одна из частей эстетства и
континентальных привычек молодого Стивена Дедалуса, как и его шляпа в стиле
Латинского квартала. Его парижские воспоминания включают "ядовитый зуб
зеленой феи" и "полынь цвета лягушки", а также тост на латыни,
произнесенный, когда он пил абсент с закадычными друзьями-студентами:

Nos omnes biberimus viridum toxicum diabolus capiat posteriora nostra.
(Мы все будем пить зеленый яд, и да заберет дьявол последнего из нас.)

Позднее Леопольд Блум вынужден извиниться за Стивена, который пил
"зеленоглазое чудовище". Упоминается абсент и в кружащемся сне "Поминок по
Финнегану", тесно связанных с Парижем, когда "брат Интеллигентус" "забыл по
рассеянности свой парижский адрес" <Конечно, у Джойса - игра слов,
основанная на том, что "рассеянный" - "absentminded" очень похоже на
выдуманное автором "absinthminded" - "с абсентом на уме", "думая об
абсенте". (Примеч. пер.)>.

В это время в Америке с абсентом начали связывать совершенно особые
культурные значения - он стал особенно роковым, мрачным и порочным.
Возможно, на американское ощущение абсента повлияло то, что он обладает