"Николсон Бейкер. Бельэтаж " - читать интересную книгу автора

Вот и мое удовольствие от катания на эскалаторе в тот день в некоторой
степени было вызвано смутными воспоминаниями и ассоциациями - и не только о
мире механических увлечений отца (и моем собственном), но и воспоминаниями о
том, как мама водила нас с сестрой в универмаги и учила осторожно вставать
на эскалатор. Она запретила мне совать комочек розовой жвачки с отпечатками
зубов в зазор между изогнутым бортом и ребристой ступенькой под ним, а я
пытался, потому что хотел увидеть, как резинку сплющит сокрушительная сила
гигантской надежной машины - так мусоровозы спрессовывают картонные коробки.
Когда мы шагнули на эскалатор, мама подхватила сестру, и, прижимая к боку
локтем шуршащий пакет с покупками, поставила ее на ступеньку повыше.
Держаться за резиновый поручень мне было бы неудобно, и меня, как и
следовало ожидать, на верхнюю ступеньку не пустили. Приближаясь к следующему
этажу, я увидел зеленое свечение в похожей на амбразуру щели, где исчезали
ступеньки; а когда я сошел с эскалатора сначала на странно-неподвижный
линолеум, потом - в тундру ковролина, до меня донеслись негромкие звуки из
отдела, о котором я ничего не знал, отдела "Упущенные мелочи": клацанье
плечиков с металлическими крюками и пластмассовыми кожухами, нагруженных не
глухими мужскими костюмами из шерсти, а легким трикотажем, сбившимся тесными
девчоночьими кружками под картонной табличкой "Распродажа" - и мелодичные
сигналы "упущенного" телефона, подающего по четыре звонка, по одному в
секунду.
И все-таки, хотя сейчас мои мысли об эскалаторах на 70, а то и на 80%
составлены из детских воспоминаний, в последнее время я испытывал все больше
неловкости, упоминая о катании на эскалаторах в списке любимых занятий, а
всего пару недель назад, через несколько лет после одной памятной поездки, у
меня появилось твердое мнение по этому вопросу. Я мчался на юг по средней
полосе широкой трассы, было без четверти восемь утра, начинался
солнечно-голубой бесснежный зимний день, я спешил на работу, которую нашел
после того, как уволился из бельэтажа *. Я опустил козырек над ветровым
стеклом, чтобы защититься от прямых солнечных лучей слева, и даже
усовершенствовал козырек (симпатичный элерон с креплением только на одном
уголке, противоположном от зеркала заднего вида), засунув под него папку с
документами, так что небо прямо передо мной наливалось совершенной,
чистейшей лазурью, а щуриться от солнца не приходилось. Легковушки и
грузовики держались на приличном расстоянии: достаточно близко, чтобы
создавать ощущение братства и общей цели, но не настолько близко, чтобы
помешать рывком вывернуть на соседнюю полосу в любой момент, когда
заблагорассудится. За похожую на позвонок сердцевину руля я держался левой
рукой, в правой был пенопластовый стаканчик с кофе, закрытый специальной
крышкой-непроливайкой.
______________
* В то время, когда я каждый день поднимался в бельэтаж на эскалаторе,
машины у меня еще не было, но позднее, когда она появилась, я понял, что
эскалаторное удовольствие немногим отличается от стандартной радости,
которую ощущает житель пригорода, завсегдатай шоссе, когда на ровной
скорости ведет свою теплую тихую коробку между пульсирующим пунктиром белой
дорожной разметки.

Я пристроился в хвосте у зеленого грузовика, который катился со
скоростью на пять миль в час меньше моей. Строго говоря, это был