"Эрве Базен. Анатомия одного развода [love]" - читать интересную книгу автора

раньше срока.
- Будут некоторые трудности, - сдержанно соглашается она.
И в молчании есть своя сила. Из-за трудностей, тщательно
проанализированных, Алина не меньше трех лет оттягивала расторжение брака.
Пасхальная неделя рождала одну такую проблему, не слишком сложную, но
срочную, поэтому Луи, к собственному удивлению, вдруг вмешался в беседу.
- Сначала, - сказал он, - хотелось бы мне знать, что я буду делать с
ними эти восемь дней? Взять отпуск на работе не могу. Рассчитывал без
достаточных оснований на своих родителей, но они едут лечиться в Дакс.
Единственный выход: воспользоваться их квартирой, призвать на помощь сестру
отца - тетушку Ирму, чтобы она стряпала.
Пусть послушают! Пришли сюда этакие скромники, поджав губки. Пусть
знают, с какими трудностями приходится сталкиваться ради прекрасных глаз их
сестры.
А ведь трудности только начинаются! Нелегкое это дело - примирять
требования двух кланов. А ведь скоро их будет три и даже четыре, если мадам
вновь выйдет замуж. Какая была бы удивительная игра генов! Однако раз Луи
тут, его балуют любезностью и пониманием.
- Если бы все было улажено, - говорит невестка, - то я бы вам
предложила отправить детей вместе с Одилью к нам в Ля-Боль. Но, конечно,
пока не...
Пауза. Разговор становится определеннее. Назовите дату, дорогой мсье,
мы очень хотели бы привезти в Ля-Боль эту дату. Одиль растерянно мигает, она
явно раздосадована настойчивостью своей родни. Покинул старую любовь,
превратившуюся в простую обязанность, чтобы погрузиться в новую, и опять
оказался в ловушке. Но если уже целых пять лет, триста шестьдесят пять дней
в году любовное желание и радости плоти не угасают, значит, ты в том
невыразимом состоянии, когда тебе без этой женщины труднее, чем наркоману
без наркотиков, и не к чему обманывать себя, говоря: я человек конченый.
Пусть приходится менять Ребюсто на Милоберов. Но гораздо важнее и другой
обмен: вместо сорока двух - двадцать пять, вместо уксуса - мед, вместо
увядшего стручка - душистый горошек. Луи склонился, чтобы лишний раз
чмокнуть Одиль за ушком.
- Все будет улажено в июле, - сказал он.

10 апреля 1966
8 часов

Чемодан открыт. Вернувшись ночным поездом (конечно же, поездом, раз
машины уже нет - кстати, если Луи успел записать ее на свое имя, теперь надо
будет бдительно следить, чтобы при разделе имущества он возместил ей
половину), Алина начала развешивать свои вещи в гардеробе. Она повесила
голубое платье, взяла еще одну вешалку, вдруг передумала, оставила ее
болтаться на металлической перекладине и повернулась к тумбочке, стоявшей у
изголовья. Вот она, выписка из решения суда, которую принесли, когда Алины
не было дома; это уведомление, адресованное Луи, но Алина внимательно
перечитала его не меньше десяти раз. Три ценнейших листка!
Один напечатан на голубой бумаге - на бланке суда высшей инстанции
департамента Сены; два других - белые; этот вот на бланке Первой палаты
первой секции за номером 21168, с маркой в два франка пятьдесят сантимов и