"Эрве Базен. Встань и иди" - читать интересную книгу автора - Для начала и это неплохо.
- Ну что ж! Только... Честное слово, походке, что этот проходимец способен испытывать угрызения совести. Неужто на навозе растут и цветы, неужто в душе этого пройдохи сохранился уголок... - Но... порядочная девушка... рискует... - Эта уже не рискует. - А-а! - смущенно протягивает Серж; он выглядит при этом очень комично. От удивления Серж покачивает плечами, искоса поглядывая на меня с неожиданной симпатией. - Странно! Я полагал, что ты бываешь главным образом у молодых монашек. - Пришла же я к тебе. На, получай, любезный! Я жду отпора. Но медведь ограничивается кратким рыком. Благоразумие возвращается ко мне. Я испытываю новый прилив вдохновения. - Еще одно пожелание. Мне неловко, но я прошу за себя. Я подала заявление, чтобы у нас дома поставили телефон. Нет ли у тебя... Какая же я дуреха! Слово "блат" не желает сойти с моих уст. - ...способа сократить сроки? Настала очередь Нуйи изображать носом "да". Но эта небрежная мина очень скоро слетает с его лица. Против собственной воли я отрываю взгляд от потолка и буквально обрушиваюсь на него: - И не знаешь ли ты способа стать настоящим человеком? Способа - Что? - изрекает ошеломленный Серж. Это вырвалось у меня само собой. Отступать ни в коем случае нельзя. Надо договаривать все до конца. - Я скажу тебе, к чему ты пришел, Серж. Ты испоганился. Ладно, будем вежливы - ведь у жаргона тоже есть свои эвфемизмы: во время и после войны ты спекулировал барахлом на черном рынке. Чем именно - маслом, шерстью или покрышками, - дела не меняет. Не пойман - не вор. Но у кого вот уже два года, как подрезаны крылья? Кто уже не знает, чем бы ему заняться? Когда у хищников шевелятся уши - это плохой признак. Уши Нуйи дергаются вовсю. Тем не менее он благоразумно скрестил руки на своем бюваре. Он смотрит на чернильницу так пристально, словно хотел бы выпить ее до дна. - В тот день я слышала, как они злословили у тебя за спиной: "Серж никогда не занимался серьезными делами. Он выкурил свою сигару. А теперь собирает окурки". - Ах, гады! Они так говорили? Сильный удар кулаком по бювару из красного сафьяна. Лицо Нуйи морщится. Он не учуял хитрости, хотя она и была шита белыми нитками. Он в бешенстве. Но не кривит душой: - Я не понимаю, какое тебе до этого дело. Ладно, они у меня еще допрыгаются. Но хуже всего то, что это правда. Я отложил какие-то деньжата про черный день, но, чтобы жить на проценты, этого мало. К тому же девальвация каждые шесть месяцев съедает добрую половину моих средств. Приходилось пускать их в оборот. Вот в чем вся загвоздка. Никакого опыта |
|
|