"Эрве Базен. Встань и иди" - читать интересную книгу автора

хныканье обычной ее клиентуры, опустила веки с видом обескураженной
святой. Готовясь уйти, она проверила, все ли пуговицы застегнуты. Но
деликатность удержала и ее тоже.
- Послушайте, дитя мое, меня послали сюда, чтобы вам помочь. По
крайней мере, я так полагала. Чудес мы не творим, но иногда облегчаем
людям жизнь. Если вам что-нибудь надо, скажите.
- Мне ничего не надо.
Смягчившись (несмотря на это "дитя мое"), испытывая некоторое
смущение и понимая, что совесть моя не совсем чиста, я постаралась сделать
свой отказ менее категоричным:
- Конечно, после смерти моего отца наше материальное положение
изменилось. Но тетя сумела достать пишущую машинку и ротатор, и они дают
нам средства к существованию. Кроме того, я получаю небольшое пособие по
инвалидности. Маленькая квартирная плата, немного изворотливости и
скромный рацион одиноких женщин...
Ответная реакция как нельзя лучше: моя посетительница уселась на
стуле более основательно. Наши улыбки встретились. "Хорошо, что я
осталась", - призналась одна. "О да! - говорила вторая. - Уйди вы на
секунду раньше, моя храбрая барышня, и ваше уважение было бы для меня
потеряно. Поймите этот дрянной характер, к которому совершенно не
подступишься с вашими речами-отмычками. Чтобы меня приручить, надо
говорить со мной на моем языке". Вдруг мадемуазель Кальен сощурила один
глаз, словно прицеливаясь.
- Вы живете не одна. Не будьте чересчур бескорыстной.
Эта нескладеха попала в самую точку! Ничто и никогда не смущало мою
душу так, как самопожертвование Матильды. Явно воодушевленная своим
успехом, мадемуазель Кальен продолжала наступление.
- Я вам ничего не приношу, это решено. Но позвольте мне что-нибудь с
собой унести. Чуточку вашего доверия...
Как легко меня этим подкупить! Я почувствовала, что моя скованность
проходит. Поколебавшись с секунду, я бросилась в словесные хитросплетения
так же решительно, как раньше - в волны Марны:
- Пожалуйста! Так вот: единственный способ помочь мне - это указать,
как я могу еще оставаться сама собой.
Продолжительное молчание... Уполномоченная по социальной помощи
покачивала головой со взволнованным (или скептическим?) видом. А я по
своей гадкой привычке комментировала про себя ее поведение. В чем же дело?
Что вас удивляет, мадемуазель? Ведь вы так утомлены всем этим, так все
знаете заранее, вся эта болтология должна быть вам уже знакома. Наверное,
она навязла у вас в зубах еще тогда, когда вы были помоложе, когда ваше
призвание служить людям еще не заглушила рутина службы... Понимаю... Вас
ошеломило, что подобные претензии могли возникнуть у колченогой девицы,
которой уже трудно обслуживать даже себя. Но вспомните последние
филантропические лозунги, рассчитанные на людей обидчивых: "Дарующий
всегда платит долг!" (немножко переборщили, верно?). Или:
"Благотворительность - только кружка для пожертвований". Или вот еще:
"Помогите тем, кто вам помогает!" - формула, которой руководствуюсь сейчас
я сама.
- Я думаю, вы и без того помогаете своей тете, - наконец осторожно
произнесла мадемуазель Кальен, указывая подбородком на пишущую машинку.