"Эрве Базен. И огонь пожирает огонь" - читать интересную книгу автора

вас сквозь отверстия для завода. Часы тикали в том же ритме, что их сердца,
в ритме, отсчитывающем меру жизни, оставшуюся каждому. Около часу дня Мария
- словно на нее вдруг снизошло озарение - стукнула себя по лбу и, трижды
обойдя вокруг стола, остановилась перед Мануэлем.
- Вы подниметесь наверх, - сказала она. - А я останусь внизу.
Предположим, что Легарно кого-то ждали. Предположим, что за неимением лишней
связки ключей они дали этому "кому-то" ключи от черного хода. Предположим,
что, не забыв - к сведению службы подслушивания - намекнуть на все эти
детали, "некто" звонит в посольство...
- Вы?! - состроив неуверенную гримасу, восклицает Мануэль.
- Угу, - отвечает Мария, - да к тому же в дальнейшем это даст мне
некоторую свободу.
И, не вдаваясь в дальнейшие объяснения, она принялась набирать -
средним, а не указательным пальцем - номер посольства.

XII

Господин Мерсье, прикрыв правый глаз и оставив открытым всевидящий
левый, ругался сквозь зубы, смахивая с бювара табак, вывалившийся из плохо
свернутой цигарки. Сельма сидела напротив него. Оливье стоял у окна с листом
меловой бумаги в руке, загораживая широкими плечами пейзаж.
- "Каковы бы ни были чувства, испытываемые нами в отношении некоторых
излишне суровых мер, - громко и отчетливо читал Оливье затейливые фиоритуры
памятной записки, - мы вынуждены напомнить о необходимости придерживаться
нейтралитета, равно как и о том, что, помимо соображений общегуманного
характера, выражение мнений "за" или "против" нового режима в данной
ситуации недопустимо..." "За"! Ты знаешь кого-нибудь "за", Сельма?
- Обычная формула! - вставил патрон, приоткрывая правый глаз.
- "Некоторые излишне суровые меры"! - не унимался Оливье. - Мы
присутствуем при кровавой резне, при отвратительном реванше богачей над
бедняками, белых - над метисами, а нам говорят о "некоторых излишне суровых
мерах"! Впрочем, таков тон всей прессы на этой неделе. Я имею в виду
западную прессу. Сокрушаются, как если бы удалили зуб без анестезии.
Конечно, операция несколько болезненная. Но зато порядок восстановлен и мозг
избавлен от бесплодных мечтаний. Поерепенятся еще немного, а там забудут и
начнут снова торговать...
- Будет вам, Оливье! - прервал его господин Мерсье. - Вы и представить
себе не можете, насколько искренне там оплакивают падение народного
правительства, пример которого не давал, нашему собственному правительству
спать. Такое количество убитых - это шокирует, травмирует совесть
либералов... Но если вспомнить программу, выдвигавшуюся нынешними жертвами,
Запад не станет особенно горевать.
Сельма с непроницаемым выражением потерла глаз, пытаясь намекнуть мужу,
чтобы он помолчал. Но Оливье гнул свое:
- В одной парижской газете я наткнулся на устрашающий заголовок: "А как
повела бы себя в аналогичных обстоятельствах наша армия?" Это было всего
лишь исследование, но, если встать на такую позицию, можно далеко зайти.
- Перейдем к нашим делам, Оливье, хорошо? Оливье терпеливо ждал. Эта
привычка сворачивать
себе цигарки, задумчиво смачивать их слюной - своеобразный прием,