"П.П.Бажов. Собрание сочинений в трех томах. Том Второй." - читать интересную книгу автора

сказывают, важная барыня - баронша. Приезжала она к нам на завод. Кто
видел, говорили - сильно сытая, вроде стоячей перины, ежели сдаля
поглядеть.
И почему-то эта тетка Каролина считалась понимающей в фигурном
литье. Как новую модель выбирать, так Меллер завсегда с этой теткой
совет держал. Случалось, она и одна выбирала. В литейном подсмеивались:
- Подобрано на немецкой тетки глаз - нашему брату не понять.
Ну, так вот... Уехала эта тетка Каролина куда-то за границу.
Долго там ползала. Кто говорит - лечилась, кто говорит - забавлялась на
старости лет. Это ее дело. Только в ту пору как раз торокинская чугунная
бабушка и выскочила, а за ней и другие такие штучки воробушками вылетать
стали а ходко по рукам пошли.
Меллеру, видно, не до этого было, либо он на барыши позарился,
только облегчение нашим мастерам и случилось. А как приехала немецкая
тетка домой, так сразу перемена дела вышла.
Визгом да слюной чуть не изошлась, как увидела чугунную бабушку.
На племянничка своего поднялась, корит его всяко в том смысле: скоро,
дескать, до того дойдешь, что своего кучера либо дворника себе на стол
поставишь. Позор на весь свет!
Меллер, видно, умишком небогат был, забеспокоился:
- Простите-извините, любезная тетушка, - не доглядел. Сейчас
дело поправим.
И пишет выговор управляющему со строгим предписаньем - всех
нововыявленных заводских художников немедленно с завода долой, а модели
их навсегда запретить.
Так вот и плюнула немецкая тетка Каролинка со своим дорогим
племянничком нашим каслинским мастерам в самую душу. Ну, только чугунная
бабушка за все отплатила.
Пришла раз Каролинка к важному начальнику, с которым ей
говорить-то с поклоном надо. И видит - на столе у этого начальника, на
самом видном месте, торокинская работа стоит. Каролинка, понятно,
смолчала бы, да хозяин сам спросил:
- Ваших заводов литье?
- Наших, - отвечает.
- Хорошая, - говорит, - вещица. Живым от нее пахнет.
Пришлось Каролинке поддакивать:
- О, та! Ошень превосходный рапот.
Другой раз случай за границей вышел. Чуть ли не в Париже.
Увидела Каролинка торокинскую работу и давай всякую пустяковину молоть:
- По недогляду, дескать, эта отливка прошла. Ничем эта старушка
не замечательна.
Каролинке на это вежливенько и говорят:
- Видать, вы, мадама, без понятия в этом деле. Тут живое
мастерство ценится, а оно всякому понимающему сразу видно.
Пришлось Каролинке и это проглотить. Приехала домой, а там
любезный племянничек пеняет:
- Что же вы, дорогая тетушка, меня конфузите да в убыток
вводите. Отливки-то, которые по вашему выбору, вовсе никто не берет.
Совладельцы даже обижаются, да и в газетах нехорошо пишут.
И подает ей газетку, а там прописано про наше каслинское