"Эльяс Базна. Я был 'Цицероном' " - читать интересную книгу автораовладевшего мной страха.
Перед уходом Мара достала аппарат из кастрюли и отдала его мне. Ночь была прохладная. Я поднял воротник пальто и поспешил к себе. Жизнь моя как бы раздвоилась. Моя собственная тень всегда находилась позади, толкая меня вперед. Каждое утро в половине восьмого я будил посла и давал ему стакан апельсинового сока. Моя тень склонялась из-за моего плеча и пыталась обнаружить английские секреты на тумбочке сэра Хью, где стоял ящичек из черной кожи. Моей следующей обязанностью было готовить для посла ванну. Сэр Хью всегда оставался в постели в течение получаса после того, как я будил его. Он читал газеты или документы, которые брал из черного ящичка. Направляясь в ванную, он говорил мне, какой костюм наденет в этот день. Я тотчас же доставал его из гардероба, проверял, все ли пуговицы на месте, и гладил его, если он был помят. Однажды я подошел к тумбочке и пытался открыть черный ящичек, но он был заперт. Когда посол шел завтракать, я должен был нести этот ящичек в его кабинет, где отдавал его личному секретарю посла. На первый завтрак посол тратил двадцать минут, на второй - двадцать пять и на обед, как правило, полчаса. Он настолько точно придерживался установленного распорядка, что по нему можно было проверять часы. После второго завтрака он полтора часа играл на рояле в гостиной. Перед обедом снова принимал ванну, пока я готовил ему костюм для обеда. Со временем я приспособился к ритму жизни в этом доме. Пока семья-находилась за столом, мне нечего было делать. За столом Нэтчбулл-Хьюгессен принимали гостей. Мустафа был беззаботный, покорный и веселый человек. Ничто не удивляло его. И если бы в его присутствии я ударил сэра Хью, он только пожал бы плечами, считая, что у меня были для этого достаточные причины. Маноли Филоти, шеф-повар, был человек другого склада. Он мастерски готовил бифштексы и был очень высокого мнения о своей персоне. Он расставлял свои кастрюли, тарелки, чашки и сковороды точно так же, как Тосканини - музыкантов своего оркестра, а когда снимал с плиты какое-то блюдо, ему казалось, что он слышит бурю аплодисментов взволнованной аудитории. Маноли Филоти считал себя правой рукой леди Нэтчбулл-Хьюгессен, и, не будучи удовлетворен своим маленьким миром сваренных к завтраку яиц всмятку и телячьей печенки, он принимал на себя дополнительные обязанности - пристально наблюдать за прочими кавасами. Его комната находилась рядом с моей, но, к счастью, он никогда не ночевал там. У него была семья и квартира в городе. Зеки, дворецкий, был воплощением достоинства. Он презрительно смотрел на все то, что было ниже его задранного вверх носа. Он был слишком занят своей осанкой, и поэтому у него не оставалось времени замечать меня. Я перечислил всех слуг посла. С этими людьми мне приходилось работать, и они, естественно, замечали, как я себя веду. Личного секретаря посла звали Люси. Это была чудесная женщина, такая же покорная и бессловесная, как и сейф, который стоял в ее комнате. Я внимательно посмотрел па сейф и загадочно улыбнулся мисс Люси. Она же холодно взяла у меня черный ящичек посла. |
|
|