"Александр Бек. Новое назначение" - читать интересную книгу авторауглублялся, если разговор этак поворачивался, и в вопросы
междуведомственных отношений, ронял как бы невзначай словечко о том, какой требуется ход, чтобы скорее получить или, что называется, пробить нужное постановление. Тут его советы бывали особо проницательны, метки. По тону собеседников, по другим признакам Онисимов с удовольствием угадывал: они его числят в строю, считают, что он еще вернется в индустрию Он и сам этому верил. Разговоры с товарищами были для него словно живой водой, он возбуждался, неожиданно становился словоохотливым, шутил. Иногда и он позванивал своим бывшим подчиненным. - Ну, как вы там живете? Чем заняты? Что сегодня у вас самое трудное? Как с этим справляетесь? И опять слушал, советовал, опять будто вдыхал воз дух индустриальных штабов и сернистый газок металлургических печей. Как-то он снова соединился по телефону с министром тяжелого машиностроения и, поговорив о том о сем, спросил: - Как поживают наши три восклицательных знака? - Вы это о чем? - Видно, далеко не единственное дело было у министра отмечено восклицательными знаками. Однако он тотчас сообразил? - Воздуходувка для Кураковки? Начали, Александр Леонтьевич, контрольную сборку. Кстати, ваш Петр Головня вытрясает мне душу телеграммами, просит разрешения послать своих людей на сборку, чтобы присматривались и уже осваивали. Не знаю. Наверное, будут пока только мешать. - Опять двадцать пять. - Онисимов любил эту приговорочку. - Пожалуйста, сделай, как он просит. - Есть, Александр Леонтьевич. Записываю. - Продиктую сейчас же телеграмму. Вот уже и секретарь ко мне шагает. - Фу-ты ну-ты, какая оперативность. - Было у кого учиться, Александр Леонтьевич. Подобные признания смягчали душевную боль. - Однако чем ближе придвигался день отъезда, тем замкнутей, мрачней становился Онисимов. Иногда он пошучивал, острил, но глаза были невеселы. Получая впервые заработную плату в МИДе, Онисимов раздражился, - ему была выписана дополнительная сумма за знание иностранного языка. Он издавна, еще будучи начальником главка и затем министром, ненавидел всякие подобные надбавки, не допускал ни для себя, ни для своего аппарата никакого добавочного вознаграждения. Александр Леонтьевич остался себе верен, и на новой службе: не принял деньги, которые кассир намеревался ему вручить сверх жалованья. Всякие уговоры желчно отстранил. Английский он знает едва удовлетворительно, даже скорей слабо, и вообще в каких-либо сомнительных надбавках не нуждался, назначенный ему оклад и без того достаточно высок. Готовый, лишь последует команда, тотчас улететь, он счел необходимым понаведаться к зубному врачу. Крепкие зубы Онисимова, некогда миндально-белые, приобретшие из-за многолетнего курения кремовый отлив, нуждались в двух-трех пломбочках и были приведены в полный порядок. Однако медицинское обследование он так и не прошел. Рентгеноскопия грудной клетки и желудка, клинический анализ крови, электрокардиограмма - всем этим Онисимов пренебрег. Удивительное дело: любой советский гражданин не мог бы получить заграничный паспорт, не представив справку о здоровье, |
|
|