"Лора Бекитт. Любовь и Рим " - читать интересную книгу автора

Ливия быстро кивнула, облизнув сухие губы.
- Конечно.
- А теперь, - спокойно заметил Луций, - не лучше ли пройти в дом?
Девушка облегченно вздохнула, напряжение отпустило ее. Во всяком
случае, на сегодня со свиданиями наедине было покончено.

ГЛАВА III

Первоначально в Риме не было постоянного театрального сооружения: на
площади воздвигались подмостки, и публика стоя глазела на игру. Первый
каменный театр построил главный противник Юлия Цезаря в борьбе за власть
полководец Гней Помпей.
В тот жаркий безветренный день секстильских ид (средина августа) над
театром были растянуты паруса, и воздух охлаждался мелким дождем из
специально сооруженного водопровода. Театр бурлил и играл красками,
напоминая живую мозаику, части которой то рассыпались, то вновь соединялись
в целое. Воздух был насыщен ароматом благовоний и запахами съестного,
которое пронырливые торговцы уже разносили по еще не до конца заполненным
рядам.
Марк Ливий Альбин, Децим, Ливия и Луций Ребилл, облаченные в белые
праздничные одежды, стояли в проходе, держа в руках театральные марки с
обозначением секторов и рядов, в которых они должны были сидеть, стояли,
ожидая, когда к ним приблизится один из смотрителей, разводивший зрителей по
их местам.
Первые ряды сидений за орхестрой занимали сенаторы, блиставшие
белоснежными тогами с пурпурной каймой, за ними сидели всадники, после -
граждане из числа аристократии и военные; на последних рядах теснились
плебеи.
Уже прибыл претор (во времена поздней Республики, будучи помощником
консула, он отвечал за организацию всяческих представлений и игр) и прошел в
свою ложу - его появление приветствовали аплодисментами; кое-кто размахивал
платками или концами тоги. Разумеется, прошел слух, что будет Цезарь, но он
не появился, и граждане продолжали шуметь, бестолково пробираясь вдоль рядов
в поисках своих мест, с кем-то переругиваясь или, напротив, приветствуя друг
друга Ливия поглядывала по сторонам в поисках знакомых: Юлия тоже обещала
прийти на представление, но пока ее не было видно.
Внезапно взгляд девушки натолкнулся на нечто такое, отчего она залилась
краской до самой шеи. В том же проходе, только несколькими ступеньками выше
стояли мужчина и женщина - он что-то тихо говорил ей, сжимая рукой ее
пальцы, а она улыбалась, вполне владея собой. Не влюбленные и не супруги, но
явно состоящие в связи, они демонстрировали свои отношения перед всеми так,
будто тут не было толпы римских граждан, среди которых находились и
весталки, и добродетельные матроны, матери семейств. Девушка обращала на
себя внимание изысканным нарядом и редкостной красотой - ни один мужчина не
мог пройти мимо, не бросив на нее взгляд. Ее голову с копной непокорных
белокурых с рыжеватым отливом кудрей плотно обхватывал обруч красного
золота, тело облегали складки лиловой туники, столь тонкой и прозрачной,
сколь это было возможно. Кожа особой сливочной белизны, задорная улыбка,
ямочки на щеках, блекло-голубые, словно вылинявшие на солнце, ярко
подведенные глаза со сверкающими черными зрачками и слегка насмешливое,