"Фрэнсис Бэкон. Великое восстановление наук. Разделение наук" - читать интересную книгу автора

возрастов могут иной раз показаться мудрому человеку даже смешными и
безобразными, подобно какому-нибудь сатиру или силену. Очень глубокий смысл
заложен в образе панического страха. Природа всему живому дала чувство
страха как средство сохранения жизни и существования, помогающее избежать и
отразить надвигающуюся опасность. Однако та же самая природа не умеет
сохранить меру и к спасительному страху примешивает всегда страхи пустые и
неосновательные, так что если заглянуть поглубже, то мы увидим, что все
вокруг охвачено паническим страхом, особенно же люди, и прежде всего толпа,
которая в огромной степени подвержена суеверию (а оно есть не что иное, как
панический страх), особенно в трудные, тяжелые, смутные времена. Правда,
суеверие это не только царит в толпе, но и распространяется иной раз под ее
влиянием на людей более мудрых, так что поистине божественно сказал Эпикур
(если бы только остальные его мысли о богах были в том же духе): "Нечестие
состоит не в том, чтобы отрицать богов толпы, а в том, чтобы приписывать
богам представления толпы" ^.
Что же касается дерзости Пана, вызвавшего на борьбу Купидона, то смысл
этого состоит в следующем: материя обладает известной склонностью,
стремлением к разрушению своей формы и возвращению к первоначальному
состоянию Хаоса, и только более могучая сила согласия (изображаемая Амуром
или Купидоном) сдерживает ее разрушительные порывы и заставляет подчиниться
мировому порядку. Поэтому если Пан терпит поражение в этой борьбе и
удаляется побежденный, то это происходит по счастливой судьбе и людей, и
всей природы или же скорее по безграничной милости божьей. Сюда же можно в
полной мере отнести и рассказ о Тифоне, окутанном сетями. Ведь всюду в
природе время от времени мы можем наблюдать обширные и необыкновенные
вздутия вещей (что и символизирует образ Тифона) -- вздуваются моря,
набухают тучи, вздымается земля и т. п.; однако природа неразрывными сетями
сдерживает и обуздывает такие возмущения и эксцессы, как бы сковывая их
стальной цепью ^.
Говорят также, что именно бог Пан обнаружил Цереру, отправившись на
охоту, остальным же богам это не удалось, хотя они старательно искали и все
делали для того, чтобы найти ее. Этот эпизод заключает в себе удивительный и
глубокий смысл: не следует ждать открытия полезных и необходимых для
практической жизни вещей от философов, погруженных в абстракции, которые
оказываются здесь похожими на старших богов, хотя они всеми силами стремятся
принести пользу; этого следует ждать только от Пана, т. е. от тонкого
эксперимента и всеобъемлющего познания природы, и такие открытия происходят
почти всегда случайно, как будто бы во время охоты. Ведь всеми самыми
полезными открытиями мы обязаны опытному знанию, и эти открытия подобны
некоему дару, доставшемуся людям по счастливой случайности.
Рассказ о музыкальном состязании и его исходе показывает нам, как можно
обуздать и привести в себя человеческий разум, слишком возомнивший о себе и
утративший чувство здравого смысла. Ведь существуют, по-видимому, две
гармонии, или музыки, -- гармония божественной мудрости и гармония
человеческого разума. Для человеческого ума, как и для слуха смертных,
божественное управление миром и тайные предначертания Бога звучат как что-то
грубое и как бы немузыкальное. И хотя это человеческое невежество вполне
заслуженно символизируется ослиными ушами, однако сами эти уши обычно
прячутся и не выставляются напоказ, и поэтому люди не видят этого уродства и
не обращают на него внимания.