"Фрэнсис Бэкон. Великое восстановление наук. Разделение наук" - читать интересную книгу автора

чему стремятся чудотворцы и фокусники. Наоборот, такое произведение поставит
перед собой прежде всего две важные и серьезные задачи: первая из них --
исправить ошибочность некоторых аксиом, которые в большинстве своем
основываются на избитых и широко известных примерах; вторая -- найти более
удобный и легкий переход от чудес природы к чудесам искусства. Самое важное
в этом деле -- зорко следить за природой, когда она внезапно отклоняется от
естественного хода своего развития, чтобы в результате таких наблюдений
можно было в любой момент восстановить по своей воле упомянутый ход развития
и заставить природу подчиниться. И я не собираюсь советовать полностью
исключить из этой истории чудесных явлений все суеверные рассказы о
колдовстве, ворожбе, чарах, сновидениях, предсказаниях и тому подобном, если
совершенно точно известно, что соответствующее событие действительно
произошло. Ведь еще неизвестно, в каких случаях и до какой степени то, что
приписывается суеверию, может быть объяснено естественными причинами. И
поэтому мы хотя и считаем, что занятия такого рода деятельностью,
безусловно, заслуживают осуждения, однако уверены, что в результате
внимательного наблюдения и тщательного изучения этих вещей получим отнюдь не
бесполезные знания о них, и не только для того, чтобы должным образом
разобраться в преступлениях людей, обвиняемых в подобного рода деятельности,
но и для того, чтобы глубже проникнуть в тайны самой природы. Следовательно,
нужно без колебания вступать и проникать во все такого рода тайники и
пещеры, если только перед нами стоит одна цель -- исследование истины. Вы,
Ваше Величество, подтвердили правильность этого собственным примером, ибо
обоими прекраснейшими и ясновидящими глазами, глазом религии и глазом
естественной философии, столь мудро и прозорливо проникли в кромешный мрак и
доказали, что нет никого более похожего на солнце, которое, освещая даже
клоаки, остается незапятнанным ^. Однако я хотел бы напомнить о том, что эти
рассказы вместе со всеми суевериями следует излагать отдельно и не смешивать
с рассказом о подлинных и ясных явлениях природы. Что же касается
религиозных рассказов о знамениях и чудесах, то они либо не во всем истинны,
либо вообще не имеют никакого отношения к явлениям природы, а потому не
должны рассматриваться в естественной истории.
Остановимся теперь на истории покоренной и преобразованной природы,
которую мы называем обычно историей искусств. Здесь мне, правда, известны
некоторые работы о земледелии и даже о многих механических искусствах, но
что в этой области самое плохое -- это то, что постоянно остаются без
внимания и игнорируются наиболее известные и распространенные опыты в тех
или иных практических дисциплинах, хотя они дают для познания природы
столько же, если не больше, чем вещи менее распространенные. Ведь считается,
что наука будет чуть ли не осквернена и унижена, если ученые обратятся к
наблюдениям и исследованиям вопросов, относящихся к механике, если только
это не какие-то тайны искусства или же вещи, слывущие весьма редкими и
утонченными. Над этой пустой и высокомерной заносчивостью с полным
основанием смеялся Платон, выведя хвастливого софиста Гиппия, беседующего с
Сократом, честным и глубоким исследователем истины. Когда разговор зашел о
красоте, Сократ в соответствии со своим непринужденным и свободным методом
рассуждения воспользовался примером сначала прекрасной девушки, затем
прекрасной лошади, наконец, прекрасной и великолепно выполненной глиняной
вазы. Возмущенный этим последним примером, Гиппий сказал: "Я бы, конечно, с
негодованием отказался спорить с любым, кто приводит столь низкие и грязные