"Станислав Белковский. Апология Авена (по поводу Прилепина)" - читать интересную книгу автора

И вот прошли годы, и я, и мои друзья-буржуины стали для него и многих
его друзей первейшими врагами, которых призывает мочить герой романа
"Санькя". За то, что мы у них якобы что-то украли. Поломали им жизнь. Не
дали стать инженерами или рабочими. А мы - я, во всяком случае - ничего ни у
кого не крали. И, извиняюсь за штамп, создаем тысячи рабочих мест. И
стипендии платим - в том числе будущим инженерам. И оправдываться нам-то как
раз не за что. Я вот если и чувствую какую-то вину за свою лучшую жизнь -
так только перед старыми и больными. Теми, кто не может. А те, кто не хочет,
на мой взгляд, должны оправдываться передо мной.
Вот, например, Саша в романе замечает, что никто из его друзей никогда
даже не пробовал те продукты, которые можно купить в современном
супермаркете. Дорого. Но ни Тишин, ни друзья его революционеры, судя по
книге, и не работают ни дня. Одни только революционные шествия и водка.
Откуда возьмутся деньги? Разве что мама поможет (это и в романе "Санькя", и
в жизни: тут мама - медсестра, дежурящая каждый Новый год, там - Мария
Александровна Ульянова; лучше бы на себя тратили, чем на сыновей-паразитов,
честное слово!)
Вот вам и вторая причина ухода в политику: лень. Я где-то прочитал
недавно верную, по-моему, мысль: лень - следствие неуверенности в себе. Или,
что тоже самое, неуверенности в том, что следует делать, как следует жить.
Не знаю, что делать - не делаю ничего. Занятие политикой дает ощущение
знания - ведь не только я, а тысячи моих соратников целые дни проводят на
митингах, спорят сутками на партсобраниях, прячут от кого-то партийную
макулатуру. Эти тысячи подтверждают мою нужность, хотя непосредственного
результата моего труда, в отличие от труда рабочего, инженера,
предпринимателя, как правило, и не видно. По Прилепину политическая борьба и
есть единственное достойное занятие. Надо бороться. И обязательно страдать.
Страдание даже важнее борьбы, оно вообще оправдывает все. И безделье, и
грязный двор и даже убийство друга своего покойного отца (так в романе!).
Главное - мучиться. Неизвестно, правда, чем. Более того, страдание -
единственно достойное состояние души, а все радостное, веселое,
оптимистичное - пошлое мироощущение толстокожих буржуа. И чистые, красивые
города могут быть прибежищем только плохих людей. Не случайно в ухоженной
Риге живут, как считает Саша Тишин, "злые люди". То ли дело в наших
деревнях. Это, впрочем, не Захар Прилепин придумал. Дедушка в романе
"Санькя", слезший с печи в глухой деревушке и рассуждающий о грядущих
мировых катаклизмах (что-то я, много лет занимавшийся экономикой села, ни в
одной своей экспедиции таких грамотных дедушек не встречал) - прямой
родственник российских старцев-отшельников. С которыми, хоть за это ей
спасибо, покончила советская власть. А то тысячи ничего не делающих, живущих
в грязи малограмотных старичков столетиями морочили голову народу (и
отнимали у него массу времени - к ним ведь еще доехать надо было). К началу
двадцатого века институт подобных страдальцев-отшельников сохранился в
христианском мире, кажется, только у православных. Впрочем, бог с ними -
ленью и страданием.
Я хочу вернуться к толпе, подтверждающей твою правоту и дающей веру в
себя. Главное в толпе даже не это - толпа (своя) спасает от страха. Страха
перед жизнью, которая непонятна и враждебна (так как не оценила). Это такой
юношеский страх, зарождающийся во дворе и сбивающий в стаи. Чем страшнее в
детстве был двор, тем больше эта стая нужна. И это у Прилепина описано очень