"Генрих Белль. Поезд прибывает по расписанию" - читать интересную книгу автора

- Дрезден, - сказал первый голос.
- Дортмунд, - ответил второй.
Бормотанье не умолкало, стало более внятным. Но тут кто-то ругнулся, и
солдаты понизили голос, вовсе замолчали; теперь за его спиной светилась
только одна точка - вторая сигарета, но и она скоро погасла, и опять не
осталось ничего, кроме серой мглы позади и вокруг, да впереди него летела
черная ночь с бесчисленными коробками домов, немыми и черными. Только
вдалеке все еще обшаривали небо эти совершенно беззвучные, до жути длинные
мертвые пальцы прожекторов. И Андреас угадывал за этими пальцами очертания
лиц - лица ухмыляются, зловеще ухмыляются, цинично ухмыляются, словно при
жизни они принадлежали вампирам-ростовщикам и профессиональным мошенникам.
- Тебе от нас не уйти, - говорили тонкогубые, растянутые до ушей рты. -
Тебе от нас не уйти, всю ночь мы будем шарить по небу.
Может быть, пальцы мертвецов и впрямь искали всего-навсего его одного,
ничтожную букашку, клопа... И они найдут этого клопа, перетряхнув покрывало
ночи. Скоро. Скоро. Скоро. Скоро. Что значит "скоро"? Жалкое чудовищное
слово "скоро". Секунда это - "скоро", но и год тоже - "скоро". Чудовищное
слово "скоро". "Скоро" спрессовывает будущее, делает его мизерным, лишает
надежности, всякой надежности, превращает надежность в полную безнадежность.
Слово "скоро" - пустой звук и в то же время всеобъемлющее понятие. "Скоро" -
это все. "Скоро" - смерть...
Скоро я буду мертв. Умру. Скоро. Ты сам произнес это, и голос внутри
тебя и голос извне сказал, что твое "скоро" сбудется. Во всяком случае, это
"скоро" наступит еще в дни войны. И это единственное, за что можно ручаться.
Хотя бы в этом есть какая-то определенность.
Сколько времени протянется война?
Может пройти еще год, пока фронт на Востоке окончательно рухнет. Ну, а
если американцы и англичане не выступят, тогда русские придут в Атлантику не
раньше чем года через два. Но все равно они придут. Во всяком случае, война
продлится не менее года; до конца сорок четвертого она не кончится. Военная
машина слишком исполнительна, слишком труслива и слишком добротна. Стало
быть, отпущенный мне срок колеблется где-то между секундой и годом. Сколько
секунд в году? Скоро я умру, это будет еще в дни войны. Мир я уже не увижу.
Мир я не увижу. Для меня не будет ни музыки... ни цветов... ни стихов... ни
одной из доступных человеку радостей...
Слово "скоро" подобно раскату грома, подобно искре, от которой
возгорается вселенский пожар, на какую-то тысячную долю секунды озаряющий
мир ярким светом.
А в вагоне все, как обычно. Удушливый запах тел. Запах грязи, пота и
сапожной ваксы. Удивительное дело, тм, где солдаты, всегда вонь.
Он опять закурил. Попробую представить себе будущее, думал он. Быть
может, мое "скоро" - ошибка, я переутомился, чрезмерно возбужден, поддался
панике. Надо представить себе жизнь после войны... Я... я... Но здесь сразу
вырастала стена, через которую невозможно было перелезть, совершенно глухая
стена. В его мозгу не возникало никаких представлений. Конечно, он мог
заставить себя додумать до конца эту фразу: я поступлю в университет...
сниму комнату... будут книги... сигареты... лекции... музыка... стихи...
цветы... Но, даже приказав себе додумать эту фразу до конца, он знал: ничему
этому не бывать! Ничему не бывать. Будущее даже не мечта, а бледный призрак,
невесомое, бесплотное, лишенное какой бы то ни было живой субстанции