"Генрих Белль. Донесения о мировоззренческом состоянии нации" - читать интересную книгу автора

словом "красноломкий", это вовсе не значит, что это сломленный красный, а
лишь то, что на изломах его жизни и сознания просматривается красный цвет.
Соответственно обстоит дело и с "черно- и коричневоломкими". Такие краткие
обозначения я нахожу весьма полезными и предлагаю зашифровать их следующим
образом: "кл", "чл", "крл". Для пометок в деле это очень удобно. Если же о
каком-то человеке я говорю, что он "красноплесневый", то это выражение
отнюдь не фигуральное, подразумевающее, что это вялый и ленивый красный; оно
означает, что человек этот заражен "красной плесенью" - я имею в виду
плесень не в смысле лень, а в смысле тлен, и шифр предлагаю "кпл". Стало
быть, не исключено, что кого-то я могу обозначить буквами "чл/кпл" или даже
"кл/кпл".
Хоть я и знаком с соответствующим жаргоном, пусть только до 1972 года,
у меня все же возник известный языковой барьер с одной здешней группой,
которая, можно сказать, навязалась мне сама. Они называют себя
"Красногузками" и действуют совершенно сепаратно от определившихся левых
сил, соединяя жесткий догматизм с показной общительностью. Мне понадобилась
почти неделя, прежде чем я выяснил, что когда они говорят о
"предводительнице банды анархистов, нечаянно забившей мощнейший гол", то
имеют в виду совсем не У.М.[4], а одну пробивную фабрикантшу, которая
всего-навсего слишком произвольно истолковала закон о налогах. А когда
говорят о "потянувшей миллионы коробке", построенной для "преступного
объединения", то имеют в виду не новостройку в Штаммхеймере, а резиденцию
федерального объединения союзов работодателей в Кельне, конечно не называя
ни то, ни другое здание. Такие догадки и толкования вытекают просто из
тщательного (и утомительного, да к тому же требующего расходов) изучения
умонастроений и лексики. Сколько времени понадобилось мне, пока я выяснил,
что под преступным объединением ЕКА подразумевается не Евангелическая
кооперативная ассоциация, а Епархия кельнского архиепископа; что Лекаки -
сокращение, презрительно употребляемое в отношении некоторых лиц, причастных
к церкви, это вовсе не закамуфлированное слово "лакеи" (что было бы легко
предположить), а просто-напросто сокращение слов "левокатолические круги".
Тогда, по логике, должны существовать и "Каки" - правокатолические круги,
причем намек на коричневый оттенок цвета ХАКИ здесь отнюдь не случаен.
Конечно, у меня возникли кое-какие сомнения в значительности этих
"Красногузок", но нельзя недооценивать их роль как кристаллизующего
вещества. Это группа из пяти человек: редактор на радио, студентка - она,
по-видимому, у них за главаря, - секретарша и двое рабочих, для которых
МС[5] оказались слишком правыми (список фамилий, как условлено, вы получите
через "двухпалубник"!). Они конфликтуют со всеми левыми группами, не
примыкающими к ГКП, с церковными молодежными группами обоих вероисповеданий
и с военнослужащими. Позволю себе заметить, что, может, имеет смысл
намекнуть об этом военной контрразведке. Получается, что молодые
словоохотливые офицеры, для которых слово "демократия" не пустой звук, а
свободно-демократические основы государства, - не выхолощенное понятие,
сами, как овечки, лезут под нож, ввязываются в дискуссии, которые им не по
зубам и в которых откровенно высказываются доводы против НАТО. Крайне
неохотно сообщаю вам одну подробность, которая, в сущности, относится к
компетенции ИНТИМНОЙ СЛУЖБЫ, но, пожалуй, могла бы от нее ускользнуть:
молодой и чрезвычайно общительный майор из министерства обороны явно состоит
в связи с некой особой, именующей себя Красногузкой I (позволю себе