"Сол Беллоу. Мемуары Мосби" - читать интересную книгу автора

торчу здесь, потому что для другой жизни не гожусь. Жить в Нью-Йорке я
больше не могу. Женщине моего возраста слишком опасно появляться на улице
вечером пьяной.
А Хетти, разговаривая со своими здешними друзьями об Индии, не упускала
случая присовокупить: "Она настоящая дама" (подразумевая, что это их с
Индией роднит). "Она творческая личность" (вот что их сблизило). "И при всем
при том беспомощная? Не то слово. О чем речь, она даже в грацию не могла
влезть самостоятельно".
"Хетти! Поди сюда. Хетти! Известно ли тебе, что такое нерадение?"
Раздевшись, Индия усаживалась на кровать, не выпуская сигареты из
трясущейся морщинистой руки в кольцах, прожигала в одеялах дыры. Гордость
Хетти тоже от нее пострадала - была вся в рубцах мелких обид. Индия помыкала
ей как прислугой.
Потом Индия со слезами умоляла простить ее.
"Хетти, ну пожалуйста, не осуждай меня в сердце своем. Забудь обиды,
голубушка, знаю, я скверная. Но от моего зла мне еще хуже, чем тебе".
Хетти в таких случаях напускала на себя надменность.
Вскидывала голову с носом-крючком, заплывшими глазами и говорила: "Я
христианка и зла никогда не держу". И повторяла это столько раз, что в конце
концов прощала Индию.
Впрочем, нельзя забывать, что у Хетти не было ни мужа, ни ребенка, ни
профессии, ни сбережений. И что бы с ней сталось, не умри Индня и не оставь
ей голубой дом, одному Богу известно.
Джерри Рольф поделился с Мэриан своими опасениями:
- Хетти не способна о себе заботиться. Если бы в сорок четвертом, в ту
метель, я не оказался поблизости, они бы с Индией обе умерли с голоду. Хетти
всегда была шалопутная и ленивая, а теперь ей корову со двора выгнать и то
не под силу. Совсем ослабла. Ей бы сейчас уехать на Восток, к своему братцу,
будь он неладен. Хетти, если б не Индия, не миновать государственной фермы
<Государственная ферма - ферма, где живут и работают бедняки.>. Эх, что бы
Индии догадаться в придачу к дому, будь он неладен, оставить Хетти и
маленько денег. И чем она только думала?

***

По возвращении на озеро Хетти поселилась у Рольфов.
- Ну что, старая калоша, - сказал Джерри, - а ты стала чуток поживее.
И впрямь, судя по всему - сигарета в углу рта, глаза сияют,
свежезавитые волосы дыбом стоят надо лбом, - Хетти и на этот раз все
превозмогла. Пусть и мертвенно-бледная, она широко ухмылялась, кудахтала и
не выпускала из рук свой любимый коктейль - виски с горькой настойкой,
вишенкой и ломтиком апельсина. Но Рольфы установили ей норму: два коктейля в
день и ни капли больше. Хетти, как заметила Хелен, еще сильнее сгорбилась,
колени у нее разъезжались; щиколотки, напротив, стукались друг о друга.
- Хелен, Джерри, милые вы мои, я вам так благодарна, я так рада, что
вернулась на озеро. Я снова могу заняться своим домом, могу наслаждаться
весной. А такой роскошной весны, как нынче, еще не было.
В отсутствие Хетти шли проливные дожди. Сквозь рассыпчатую пыль
пробились калохортусы - они цвели лишь после дождливых зим; особенно много
их было вокруг ямы с известковой глиной, всходили они даже на раскаленных