"Руслан Белов. Смерть за хребтом" - читать интересную книгу автора

- Второй раз может и не повезти. Тем более, что голодных сейчас
больше.
Выкурив по последней сигарете и поговорив за жизнь еще немного, мы
разошлись, и я пошел к Лешке Суворову, у которого мы с Лейлой имели кров и
пропитание.

2. Пристанище и хозяин. - Федя становится Фредди. - Соперники. - Пиво


льется рекой.

Старый мой приятель и однокурсник Алексей Суворов жил один в старом
бараке за бывшей улицей Дзержинского. Такие бараки для русскоязычных
кадров, призванных со всех уголков необъятной России в целях осуществления
показательного прыжка из глухого азиатского феодализма в развитый
социализм, стали появляться в кишлаке Душанбе на заре Советской власти
вскоре после объявления его городом Сталинабадом и столицей Таджикистана.
Мы с Лейлой вселились в заброшенную комнату с облупившимися грязными
обоями, прогнившим полом и обвалившимся потолком. Я кое-как ее
подремонтировал, воздвиг из досок и старого матраса кровать. Лейла же все
вымыла, подклеила обои и повесила веселые занавески.
Жена Леши уехала пару лет назад с двумя детьми в Россию искать защиты
и пристанища у Родины-матери. Леша не мог ехать с ними - долгие годы он
страдал тромбофлебитом. Хотя и потерял только палец на правой ноге, но
ходил плохо и на роль беженца в Россию явно не годился.
Маленький, сухой, с внимательными глазами, он любил застолья и пышных
женщин, любил поговорить и задумать сногсшибательный план быстрого
продвижения к процветанию. Но стадия созерцания красоты и изящества
задуманного всегда была у него заключительной. Следствия этого постыдного
порока - логово в черном, полуразвалившемся бараке, еда, что бог пошлет, и
задумчивые глаза святого мученика-мыслителя были видны невооруженным
взглядом.
По дороге домой я завернул в магазин и купил "бомбу" Памира, чтобы
обмыть с другом намечающееся предприятие.
О золоте я ему ничего не сказал. Таков был уговор с Сергеем. Но не
говорить ничего я не мог - Лешке, как никому, нужна была какая-то надежда.
Месяц назад у него приоткрылись язвы на ноге, он пошел в больницу, но там
развели руками: никаких медикаментов нет, и в обозримом будущем не
предвидится. И посоветовали двигать во Францию. Там, мол, есть все: и
необходимое оборудование, и лекарства, и пухлые медицинские сестры. Или
идти на прием к тете Марусе, живущей в глинобитной кибитке на задворках
Министерства здравоохранения и запросто обходящейся без всего этого. Тетя
Маруся помогла, но велела больше не приходить.
- Скоро, Леша, у нас будет достаточно денег на хороший портвейн и
приличную ливерную колбасу, - сказал я ему, вынимая "бомбу" из видавшей
виды пластиковой сумки. - Даже, может, останется и на врачей где-нибудь в
Штатах...
- Что-нибудь надыбал? - недоверчиво перевел он глаза с бутылки на
меня.
- Похоже, проклятые капиталисты интересуются оловом Кумарха, - врал я