"Руслан Белов. Смерть за хребтом" - читать интересную книгу автора

женой, Лейла - любимой, а там, смотришь, и третью заведу... Здешние законы
разрешают иметь трех жен, а в чужой монастырь со своим уставом не ходят...
Детей я люблю, да и они ко мне всегда тянулись. Открою лавку, заведу
верблюда, назову его Васькой и буду молоком из блюдечка поить... И ездить
по улицам Захедана на вечернюю молитву в окружении двенадцати детишек...
Вот бы только без обрезания обойтись...
Да, сплошной кайф мне светит! И никуда, видимо, от этого кайфа не
денешься. Только в тюрьму или к стенке...
Как бы сдаться ей достойно? Спустить на тормозах?
Очень просто. Поломаюсь немного, потом есть соглашусь... Если дадут...
Лишь бы не передумала эту гадость в вино подливать. Хотя ко всему можно
привыкнуть... В том числе и к Фатиме. Тело у нее - мягкое, белое...
Похудеет немного - фигурка будет о-го-го. Бельишко купим кружевное - черное
или красное... Чулки на поясе... Черные. Да, черные. И красные, изящные
лодочки с тоненькими каблучками-гвоздиками в пятнадцать сантиметров...
Очень эротично получится! Выше, до шеи, вроде все нормально. Живот, правда,
немного бугрится... Но это терпимо. Лифчик нужно подобрать...
Бюстгальтер... Два крохотных треугольничка, кружевной, полупрозрачный -
грудь поднять повыше и чтобы соски маленькие проступали. Лицо... В лице
главное - глаза... Сколько женщин испортило себя глазами! Затравленными,
усталыми, безнадежными... Сидят в глазницах, как в норах. "Я не
красивая!!!" - кричат. А чтобы засияли они, нужно-то всего ничего. Грудь -
вперед, покажи, что есть, томик Ахматовой, наконец, прочитай...
Но в моем случае, точнее в случае с Фатимой, Ахматова не поможет...
Макияж нужен умелый... Особенно вечерний - яркие, алые губы, тени
подходящие, длинные ресницы, немного румян на скулы. Родинку выжечь, волосы
на лице удалить, а на голове - покрасить, вернее, обесцветить до яркой
блондинки. Потом - полбутылки вина - и вперед!
Я балдею! Руки прямо чешутся!
Господи! Сплошной разврат. Самец, какой самец! При живой-то Лейле,
земной богине! Нас, мужиков, хлебом не корми - дай поразвратничать. Хотя по
себе знаю - сначала он, разврат, вернее, вожделение разврата, влечет,
возбуждает дико, а потом все проходит. Нет ничего лучше простого,
домашнего, привычного...
Но в мозгах он, разврат, сидит крепко. У всех. Даже у юных курсисток и
бледных монашек. Он есть раскрепощение. Проверка, мысленная или действием -
не намертво ли семейные или другие бессознательные путы члены прижали,
обескровили?
Помню, в первом аспирантском поле отправил Женьку Губина из Душанбе в
Ташкент, на базу - видите ли, срочный ремонт машины ему понадобился. И
Ксения с ним увязалась: "Нельзя, - сказала, - одного шофера через два
перевала отпускать". Ну, я пару дней повздыхал, а на третий с дружком
закадычным, Борей Бочкаренко, пошел к Софи, подруге жены. А куда деваться,
если супруга законная перед другим хвостом крутит?
София вышла к нам клевая в доску - стройная, ладненькая, все
французское, все на месте, ну прямо - "сахарная тростиночка, кто тебя
первый сорвет!" Схватили ее под белы ручки и понесли в Борькину квартиру. И
напились там втроем до посинения. Кокетничала поначалу, но потом танец
живота голая на столе танцевала...
Сплошной отпад, я вам скажу. Совершенное, восхитительное бесстыдство!