"Руслан Белов. Смерть за хребтом" - читать интересную книгу автора

таинственно-знакомый рельеф ее спины...
...Вот уходящая в блаженство ложбинка с волнующими островками
позвонков...
...Вот ребрышко, из которого я хотел бы быть созданным и в которое я
хотел бы превратиться в конце земного пути...
...Вот нежная плоть, источающая волны действительности...
А вот она, привстав в детском смятении, потянулась пальчиком к
безобразной рваной царапине, бугрящейся на левом моем плече, и в этом
легком движении коснулась меня ягодицей... Ветер восторга ударил в мое
разгорячившееся сознание, опалил сердце и ушел в пах, и был смятен, и был
растерзан звуком неожиданно растворившейся двери.
В ее проеме черной вороной возникла хозяйка с серебряным подносом в
руках. На нем толпились пузырьки и коробочки с мазями и растирками. Подойдя
ко мне, она улыбнулась и, показав на девушку подбородком, произнесла:
"Лейла". Потом, показав на свою массивную грудь, представилась Фатимой.
Вдвоем они растерли мои раны и царапины. Я, оставаясь в трансе,
вызванным неожиданным переломом событий, безмолвствовал.
Перед уходом ворона велела мне выпить какого-то лекарства. Горечь его
была вполне компенсирована тем, что чашка со снадобьем управлялась
бесконечно изящной ручкой моей богини... Не успев поймать взгляда
оставшейся на моем ложе девушки, я заснул.
Проснувшись ближе к вечеру и обнаружив, что в комнате никого нет, я
решил исследовать свои апартаменты. Особенно меня интересовал вопрос - кто
я? Пленник или гость?
После небольшой экскурсии выяснилось, что я заперт. Входная дверь,
сделанная из крепкого дерева, никак не реагировала на мои попытки хотя бы
пошевелить ее. На окнах за стеклами были укреплены решетки из толстых
железных прутьев. Просторный внутренний дворик - хайёт - с чахлой финиковой
пальмой, склонившейся над пересохшим бетонным бассейном, был охвачен
оградой, снаружи к ней примыкали безнадежно высокие глухие стены соседних
домов.
Обернувшись на легкий шум, я увидел в комнате трех девушек, подруг
Лейлы. Они принесли ужин - жареную рыбу, вареный рис с зернами граната,
фрукты. Улыбаясь, они внимательно вглядывались мне в глаза. К своему
сожалению, я не смог выразить в них любовь или хотя бы повышенное
внимание - сердце мое принадлежало Лейле, несомненно, самой красивой из
них.
Я деловито приступил к рыбе и большой бутылке белого "Мартини" и
быстро добрался до хребта первой и дна последней. Девушки, почувствовав мои
приоритеты, безшумно исчезли. После расправы с вином и едой я улегся на
свою барскую постель и принялся рассуждать на тему: "Женщина в моей
жизжизни".
Образ прекрасной дамы, далекий и недостижимый, впервые вошел в мое
детское сознание с романами Майна Рида. Окуджава завершил своими песнями
невозможный в реальной жизни образ: "И в день седьмой, в какое-то
мгновенье, она явилась из ночных огней..." Вокруг же всегда были нормальные
женщины с нормальным стремлением скорее выйти замуж, а потом рожать детей,
выщипывать брови, тратить деньги на ветер и кокетничать с настырными
мужчинами.
Ксения... Кузнечик... Жизнь с ней была похожа на первый в моей жизни