"Руслан Белов. Как я таким стал, или Шизоэпиэкзистенция" - читать интересную книгу автора

12.03.65. Библиотекарша сказала, что в прошлом году я взял на руки 391
книгу.
06.10.71. Посмотрел "Почтовый роман". Прослезился.
05.11.75. Вытолкал из автобуса парня лет двадцати - на спине его куртке
был изображен американский флаг. Кричал ему вслед, потрясая кулаком: "У нас
есть свой флаг, советский!"
Люди смотрели кисло.

Мною прочитано около 5000 книг. Однако большинство из них было издано в
советское время. И потому я чувствую себя более чем дилетантом, особенно в
философии, и каждая новая книга обновляет это чувство, и я начинаю сожалеть,
что образование мое не было систематическим. Если бы им кто-нибудь
занимался, то для "бытия, как деяния" хватило бы и 1000 книг.

Чем больше я узнаю, чем больше понимаю, тем меньше меня понимают люди,
и тем больше мною овладевает одиночество. Да, я много знаю. В детстве я
прочитал, что где-то в океане есть остров, населенный одними кошками, потом
в мою память через книги проникли знания аналогичной значимости. Есть в ней,
конечно, и сведения, необходимые в повседневной жизни. Но для их получения
не нужно было читать 5000 книг. Читать, конечно, нужно. Хотя бы потому,
чтобы не разучиться читать ценники и вывески. Но тогда, может быть, стоит
обойтись одной книгой? Той, которую читают или с которой знакомы большинство
окружающих меня людей? Я имею в виду Библию. Если бы я читал ее одну, я не
был бы одинок, я бы знал лишь то, что знают другие, и был бы счастлив...

Заснуть не смог.
Встал, походил по комнате, увидел на столе книжку. Ту, с Фришем. Взял,
полистал, улегся, прочитал единым духом. И сел за компьютер.
Какое несоответствие послесловию! Господин Гайзер просто сантиметр за
сантиметром увязал в старости, то есть смерти! Его семидесятичетырехлетнее
сознание разлагалось. От него (сознания), ставшего предметным, отрывался
фрагмент за фрагментом, и он не мог чувствовать себя несчастным и одиноким,
не мог сочувствовать несчастным и одиноким, потому что чувства - это
гравитация частей сознания, и когда сознание рассыпается от старости или
шизофрении, гравитация эта исчезает. Забытый, почти все забывший, он до
последней минуты разрывает окружающее на части. Так же, как оно разрывает
его. Он устремляет взор в прошлое, чтобы не думать о будущем, в котором его,
Гайзера, нет. Тело отказывает, отказывает память, распадается сознание, а он
продолжает цепляться за жизнь. Особенно страшит потеря памяти, как таковой.
Потеря памяти не конкретной, а потеря возможности помнить, ибо, потеряв
возможность запоминать и помнить, человек теряет душу, умирает для себя,
оставляя другим свое бессмысленное тело.
Это повесть об умирании. Простом умирании. Не от болезни или
несчастного случая, а от старости.
Вижу этого старика. Он перед глазами. Тепло на него смотрю.
Не спит, потому что "времени мало".
Кнопки не входят в штукатурку. Всё, всё сопротивляется!
Зачем переписывать статьи из словарей, если можно их вырезать?
Сознание фрагментируется, он фрагментирует книги.
Он фрагментирует ножницами книги, которые никому не будут нужны, потому