"Василий Белов. Год великого перелома ("Час шестый" #2) " - читать интересную книгу автора

каким-то войлоком. В покатом гладком цементном полу вдоль по периметру трех
стен явственно обозначались неглубокие желобки с тремя канализационными
отверстиями. Отверстия, прикрытые квадратными дырчатыми железками,
напоминали казарменный душ или даже коммунальную баню...
Шиловский машинально взял толстую дукатовскую папиросу, так же
машинально прикурил от огонька лысого юноши. В эту минуту через раскрытую
дверь послышались звуки шагов. Шиловский видел, как лысый неторопливо бросил
окурок и достал из кобуры оружие. Юноша велел встать рядом с дверью, сам
встал тоже около двери, но с другой стороны. Он повернул дуло на себя,
прищурился и зачем-то дунул в него. Шаги - они были двойные - приблизились.
Лысый галантно, словно приглашая на танец, отвел в сторону руку с маузером.
В дверях появился седой, стриженный ежиком человек в ботинках, без головного
убора, покрытый непромокаемым макинтошем. Легкий толчок конвоира направил
его на середину комнаты. Конвоир тотчас отпрянул и удалился, притворив за
собой дверь, которую лысый проворно закрыл на крюк. Человек в шелестящем
плаще в недоуменном раздумывании переступил с ноги на ногу, начал
поворачиваться лицом к двери.
Шиловский плохо помнил, что было дальше. Кажется, стриженный ежиком,
увидев наведенное на него дуло, зажмурился как бы от яркого света и вскинул
правую руку. В то же время послышались два хлопка, отрывистых и коротких.
"Макинтош" упал к ногам Шиловского, судорожно повернулся на спину, дернулся
и с хрипом, по-птичьи двигая пальцами рук, тихо распрямил ноги в коленях.
Арсентий без испуга глядел на бордовую дырку во лбу, на стеклянные,
глядевшие в потолок глаза. Струйка крови брала начало из-под седого затылка,
она потихоньку искала путь в сторону бетонного желоба.
- Вот так, товарищ Шиловский, - слышал Арсентий словно из-за стены. -
Еще один контрик отбрыкался. Как вы себя чувствуете? Не тошнит?
Шиловский не помнил, что ответил на этот сочувствующий вопрос. Он шел
коридором в какой-то странной, тупой забывчивости. "Кому-то надо, - твердил
он сам себе. - Кому-то надо..."
Назавтра, когда его вновь привезли сюда, его бросило в пот. Лысый юноша
встретил Шиловского как старого знакомого, успокоительно давнул на плечо:
- Обедал?
Арсентий не обедал.
- В каком состоянии твой маузер? - по-домашнему спросил юноша, взял
маузер Шиловского и положил на стол. - Возьми лучше мой. - Открыл сейф и
достал свой.
Арсентий с изумлением увидел в сейфе бутылку водки и двойное кольцо
колбасы. Лысый спокойно, из сейфа же, достал два граненых чайных стакана.
Вышиб из бутылки бумажную, залитую сургучом пробку, налил один стакан
полным, другой вполовину. Потом разорвал кольцо колбасы и подал одну часть
Шиловскому:
- Держи! Больше ничего нет.
Шиловский взял колбасу и половинный стакан, но лысый отнял и подал
полный.
- Пей!
Шиловский выпил одним махом, не переводя дух, откусил колбасы. Все же
он наблюдал за лысым. Тот брезгливо понюхал содержимое стакана, отпил глоток
и выплеснул остальное в угол:
- Дрянь... Плебейское пойло. Ты русский?