"Василий Белов. Час шестый ("Час шестый" #3) " - читать интересную книгу автора

к спеху, можно и после. Я, значит, одно прошу...
Поднялся шум. Предрик Микулин тщетно пытался взять себя в руки. Митька
Куземкин начал вслух зачитывать мироновскую бумагу:
- Тише, товарищи! Читаю. "На общее собрание колхоза "Первая пятилетка"
от Миронова Евграфа, гражданина деревни Шибанихи Ольховского сельсовета.
Заявление. Прошу убедительно колхозников поставить меня... - Митька запнулся
и даже глаза вытаращил -... в шибановские пастухи. Как не имею пропитанья
себе и своему семейству, а пастух Гуря скот пасти не желает и уговор с
обществом хочет расторгнуть. Прошу в просьбе не отказать. К сему Миронов".
У предрика Микулина отлегло от сердца, однако же собрание окончательно
сбилось с правильного пути. Люди прослушали заявление Миронова, затаив
дыхание. Первым очнулся Киндя Судейкин. Он хлопнул по колену своим картузом,
в котором прятал когда-то микулинскую печать, утерянную в соломенных
скирдах:
- Еграша, да ты што? Взаправду ли?
- Взаправду, Акиндин Ливодорович, взаправду. Мне по миру ходить не с
руки...
Колхозники зашумели еще больше. Заговорили все сразу, не слушая друг
друга. Бабы заохали: "Экой мужик да в пастухи, разве ладно?" - "А чево ему,
бедному, делать, ежели все отнято?" - "Правда, правда, ведь ись-пить надо
каждый день". - "Говорится в пословице, от сумы да от тюрьмы не
зарекайся". - "А за што в тюрьму-то мужика упекли? Ведь не за што не про
што".
- Надо бы, таваришы, Гурю-то сюды, - встал с места Новожил и обернулся
к собранию, - ведь мы с им вон как рядились, с Гурей-то. По рублю с коровы
да по пуду ржи, да по пирогу с каждого теленка, да по полтиннику с каждой
ярушки.
- Гуря пасет худо, робятушки, - сказал Петруша Клюшин.
- Того и гляди, убежит в Ольховицу! - поддержал Савва Климов. - Нет,
это не пастух для Шибанихи.
- Говорят, опеть звирь выходил прямехонько на коров, а Гуря сидит да
сам с собой разговаривает. Лето добром не кончится...
- На медвидя-то надо бы идти всей деревней, облавой, по всем
поскотинам. И пастуха надо другово. Ежели бы Миронов лето допас, дак разве
худо бы? - произнес Жучок сиротским своим голосом.
- А чево нам Марья-то с Палашкой присоветуют? Где у тебя жен-чины,
Евграф да Анфимович, пускай скажут свое согласье.
Евграфовых женщин на собрании не было.
Микуленок сидел как на шильях. Он глядел то на людей, то в сторону
конторских дверей, куда убежал Скачков. Куземкин тоже озирался по сторонам.
Один Игнаха Сопронов ухмылялся про себя и сидел за столом недвижно. Но вот,
наконец, появился Скачков и сразу взял быка за рога:
- Продолжаем, товарищи! В чем дело, Куземкин? Почему сорван доклад?
- Доклад, товарищ Скочков, таскать, не сорван. Обсуждаем заявленье
Миронова...
- Ой, вы лешие! - кричала в задних рядах Самовариха. - Разве вы не
лешие, наладились до утра сидить! А ковды спать-то будете? Ведь и вчерась
тучи ходили по небу...
- А вот у Васьки Пачина сварьба ишшо будет. Так уж заодно бы опеть ночь
не спать.